Я застонала, отдернув руки, и обессилено падая на пол. Сердце дало сбой, совершенно выпав из ритма. Из моего горла вырвался хрип, когда мне удалось сделать первый глубокий вздох.

Кислород наполнил легкие, заставив закашляться. Я тут же прикрыла рот рукой, боясь, что ктото проснется. Женщина рядом зашевелилась, что-то пробормотав во сне, но через минуту снова затихла - она слишком устала за день, чтобы очнуться от неясного шороха. В палате вновь воцарилась звенящая тишина.

С большим трудом, я все же поднялась на ноги, оглядываясь на девочку. Она испуганно смотрела на меня, сжав маленькие кулачки на стеганом одеяле.

– С тобой все хорошо?
– спросила она так тихо, что я с трудом расслышала ее слова.

– Да.
– Вот только ничего не получилось. Моей силы не хватило, чтобы исцелить малышку. От обиды я с трудом сдерживала слезы, до боли впиваясь острыми ногтями в ладонь.

– Я чувствую себя лучше, боль ушла, - улыбнулась девочка, посмотрев на меня своими подетски открытыми глазами.
– Больше не больно.

Я ответила ей улыбкой, которая получилось слегка вымученной. Болезнь притаилась в ней, всего лишь отступив под моим напором, но ребенок не должен был об этом знать. Главное, я сумела выиграть время. Может быть недолго, но она не станет мучиться от нестерпимой боли, впервые за столь долгий срок спокойно заснув.

– Все будет хорошо, я обещаю.
– Моя клятва застыла в воздухе, отпечатавшись в сознании. Я не могла ее нарушить.
– А теперь спи, тебе нужно хорошенько выспаться. Только никому не говори, что я к тебе приходила.

– Хорошо, - кивнула Оля, поворачиваясь на бок и укладывая ладошки под щечку.
– Ты моя волшебная Фея. Ты - мой секрет.

– Никогда не прекращай верить в волшебство.

– Никогда, - кивнула малышка.

Я улыбнулась на это и медленно вышла из палаты, а когда оказалась в коридоре, то обессилено сползла по стене, ощущая холод кафельного пола даже сквозь джинсы. Мне не удалось.

Впервые я не справилась. По щекам скатилась первая слезинка. Неужели так и должно было случиться? Жизнь Марка важнее жизни этой малютки? Почему я должна была встретить его той ночью, зачем пошла по этому пути?

Теперь Олененок страдала. Сегодня все могло уже закончиться, никто бы и никогда не узнал причин ее внезапного исцеления. Ребенок поверил бы в чудо. Я бы поверила. Но в душе остался болезненный осадок - мне пришлось отдать слишком много. Тело обмякло, и я закрыла глаза, стараясь отдышаться. В голове билась только одна мысль 'не получилось, не получилось...'это исцеление было необходимо не только Оле, но и мне самой, я хотела понять, что до сих пор могу делать хорошие вещи, а мой дар - не проклятье, возвращающее к жизни сомнительные личности.

В конце коридора послышались шаги, и я встрепенулась, быстро поднимаясь на ноги и размазывая по щекам слезы. Медсестра косо посмотрела на меня, но промолчала, только покачав головой. Мой взгляд скользнул по часам - двенадцатый час - мне стоило уже давно быть дома. Я ненавидела возвращаться домой по темноте, но и не хотела лишний раз пересечься с

Марком. Только теперь его присутствие мало меня волновало - в теле накопилась такая усталость, что единственным желанием было добраться до кровати, даже голод отступил на второй план.

Я быстро собралась, попрощавшись с Таисией, и практически бегом направилась домой, опасаясь темных переулков и плохо освященных участков. Дом казался всего лишь черным прямоугольником, а свет горел лишь в паре окон на верхних этажах. Меня успокоило, что мой пятый этаж полностью погряз в черноте ночи, а значит, Марк либо уже спал, либо его и вовсе не было. Я вприпрыжку поднялась по лестнице и, добравшись до нужной двери, медленно и как можно тише повернула ключ в замочной скважине. Щелчок и мне открылся темный проем - в квартире действительно царил сонный покой.

Закрыв дверь, я стала раздеваться, так и не решившись включить верхний свет. Но тот вспыхнул сам, не дожидаясь моего решения. Комната осветилась ядовито-ярким свечением, заставив меня зажмуриться.

– И где мы ходим?
– В дверях своей комнаты стоял Марк, в одних темно-синих джинсах и недовольным выражением лица.
– Ты шляешься непонятно где, а я значит волнуйся?

Все возможные ответы разом вылетели из головы, оставив меня с открытым ртом стоять в проходе, смотря на него глазами оленя в свете прожекторов. О чем он?

– Что? Нечего сказать? Позвонить было сложно?
– Я отчаянно пыталась найти в его лице признаки, что мужчина просто играет, издеваясь надо мной, но ничего не находила. Вероятно, он был великолепным актером.

– Ты чего?
– мой голос испуганно дрогнул. Вся ситуация смахивала на сцену из дешевого мыльного сериала, которые так любила смотреть моя бабушка. Кем он себя возомнил?

– Я чего?
– вскинул руки Марк, отчего его накачанные мышцы дернулись под бронзовой загорелой кожей.
– Я тебя жду уже несколько часов, а вдруг с тобой что-то случилось?