Стараясь не отстать, я выхватил меч и прыгнул следом. Джильдина вертелась во все стороны, ножи сверкали в неземном свете. На нее налетели с таким пронзительно злобным визгом, что мурашки по коже, я рубил тех, кто пытался напасть на нее со спины.

Дважды пробовали достать меня, я успевал, ибо бдил, а Джильдина бешеным напором опрокинула заслон и понеслась вперед с криком:

– Не отставай!

Отстать – остаться в одиночестве, я подхватил оброненный факел и ринулся вперед, как олень на скачках. Она еще дважды врезалась в небольшие группки, это было похоже, как если бы озверевший берсерк дрался с пигмеями, дралась с простыми воинами. Я догнал ее, поскальзываясь в лужах крови. Кровь на камнях то же, что вода из душа на мраморном полу, – один неосторожный шаг, и свернешь шею.

– Странно, – крикнула она, задыхаясь и сверкая глазами.

– Что странного?

– Живут в пещерах, но в пещеру с кристаллами не заходят! Иначе бы я их почуяла.

– Значит, прокопали ход, – сказал я умно.

– Ходы давно прорыты, – бросила она пренебрежительно, – но раньше страшились появляться в этой части… По крайней мере, так написано.

– Мне бабушка говорила, – сказал я, – чтобы газетам не верил. И женщинам… Извини, к тебе это не относится.

– Твое счастье.

– Да, уже видно, насколько.

Она бежала почти на границе света и тьмы, я едва успевал с факелом в руке, а когда вдруг остановилась, я налетел сзади и едва не сшиб в пропасть, как показалось сперва. Проход расширился, впереди черная вода заполнила всю пещеру. Джильдина выхватила у меня факел, бесстрашно вошла в воду до колена, затем по пояс.

Красный свет озаряет низкий свод и погрызенные временем стены. От Джильдины волны пошли медленно и лениво, настолько тяжело, словно весь бассейн заполнен густым маслом или смолой.

– Здесь не пройти, глубоко, – сказала она, стиснув зубы. Мне почудился скрежет зубов, словно камнедробилка перетирает горсть гальки. – Надо успеть вернуться… пока туда не стянули помощь.

– Мы ж их побили!

– Думаешь, они там и живут?

Я всмотрелся в воду, плечи мои передернулись, вода выглядит просто жуткой. Таинственной может выглядеть поверхность озера под ночным небом, когда отражаются звезды, а к дальнему берегу лежит странная дорожка "вся из лунного серебра", а здесь это напоминает застывшую черную смолу, в которой ждут монстры.

Я бросил мелкий камешек, послышался всплеск, по воде пошли круги. Не смола, и то хорошо. Джильдина сказала, не поворачивая ко мне головы:

– Еще раз сделаешь что-то без моего приказа – убью на месте.

– Слушаюсь, – сказал я.

– Запомнил?

– Да, шеф.

– Тогда не отставай.

Она спустилась ниже, я все-таки выждал, когда отойдет метра на три, но дальше вода поднялась ей до горла, и Джильдина остановилась. Я шагнул следом, вода обожгла кожу так, словно я нырнул в прорубь на Северном полюсе.

Джильдина повернула ко мне голову.

– Посвети на ту сторону.

Шарик света послушно перелетел на ту сторону озера и вырвал из тьмы углубление на уровне поверхности. Вода то ли вливается, то ли выливается.

– Другой дороги нет, – произнесла она мрачно.

– Как хорошо, – сказал я бодро, хоть и вздрагивал от холода, – наконец-то вода!.. Много!

Она посмотрела на меня дикими глазами.

– Ты совсем рехнулся?

– А что? Не нужны водные кристаллы… А вода здесь вкусная. В смысле, чистая.

– Вода? – переспросила она и передернула плечами, – Воды здесь больше, чем нужно. Но вся там, в глубинах. Есть у нас умельцы, обожают пещерничать… По слухам, там не только подземные озера, но целые моря. Только никто их не видел…

– А откуда слухи?

– Некогда спустился… такой же, как и ты. Из-за Барьера. Он и поплавал там внизу. Но карту составить не успел. Погиб, когда возвращался к команде.

Я спросил, глядя на воду:

– Что будем делать?

– Не знаю, – ответила она зло. – На карте указана только дорога сюда. А дальше никто не знает.

– Если другого пути нет, – сказал я, – тогда поплывем? А то у меня уже кое-что промерзло.

Она покосилась на меня с недоверием.

– Умеешь плавать?

– Конечно, – ответил я. – А что?

– Ах да, – сказала она с непонятным выражением, – у вас же там есть, где плавать…

– Ты не умеешь? – удивился я. – Ну, слава Богу… Хоть что-то не умеешь. Тебя не оскорбит, если я предложу, так сказать, уцепиться за меня? В прямом смысле?

Она ответила после короткого размышления: