Шрифт:
– А-атайди с дароги, каму сказано!
Коля-Николаша упал на спину…больно ударился локтем об бордюр; перевернулся на бок, охая и причитая…
Ваха вернулся в машину.
Джип покатив направлении центра.
Тахир – он все слышал – заскрипел зубами… но вслух так ничего и не сказал.
Они уже подъезжали к офису, когда запиликал сотовый Тахира. Он сверился с экранчиком – свои.
– Да, слушаю.
В трубке прозвучал голос дяди.
– Тахир, у нас беда. Большая беда, большое горе…
– Что? – выкрикнул в трубку Сайтиев. – Что случилось, дядя?! – И тут же задал другой вопрос. – Кто?
– Ильяс…
Работы в последние дни для такого человека, как Ильяс Мускаев, было невпроворот. Он не спал несколько ночей, вернее, спал урывками, когда позволяли обстоятельства – но что это за сон. После ЧП в Выселках всем им было не до сна, не до отдыха; но Ильяс, как и Тахир, чувствовал свою особую ответственность за случившееся, а потому и сам крутился, как пропеллер, и своим людям не давал покоя.
Человек с русской фамилией Степанов – бывший сотрудник ВОХРа, в прошлом майор милиции – лишь номинально исполнял роль главы частного охранного предприятия «Мангуст-Центр». Всеми важными делами начиная с апреля-мая нынешнего года реально рулил именно Мускаев, выходец из Дагестана, уроженец города Хасавюрт, человек с поддельным дипломом об окончании юрфака Дагестанского госуниверситета и еще с целой кучей поддельных справок и документов.
В работе ЧОПа, за созданием которого стоит, конечно, не Мускаев, а более серьезные люди, имелись как белая, вполне легальная сторона, так и отдельные моменты, которые скрывались, которые никогда и никем не афишировались.
Именно с этим ЧОПом, в штате которого – наряду с несколькими лицами «славянской национальности» – числится и почти два десятка выходцев из Северного Кавказа, у арендаторов-таджиков, у того же Мансура Джейкуева заключены договора на охрану «движимого и недвижимого». Тахир Сайтиев тоже числится в штате данной структуры и тоже в должности «заместителя» главы фирмы. Руслан Сайтиев доверял исключительно своим, желательно – родственникам. Мускаев приходится Сайтиевым дальней родней; с Тахиром он знаком с младых ногтей, а Руслана Сайтиева всегда уважительно называл «отцом».
Как и Тахир, Ильяс несколько лет назад потерял отца – его машину расстреляли под Махачкалой в двухтысячном году. Мать, тетку и двух младших сестер он перевез в Воронеж: Сайтиев-старший помог ему с деньгами, так что Ильяс смог купить трехкомнатную квартиру в городе, где и поселил родных.
Именно к ним, к своим родственникам, Мускаев и заехал на полчасика: чтобы переодеться и перехватить что-нибудь поесть.
В четверть второго Ильяс и еще один «мангустовец» покинули квартиру, расположенную на шестом этаже девятиэтажного крупнопанельного дома.
Они не стали вызывать лифт: по обыкновению, спустились по лестнице.
«Ниссан-Патрул» был припаркован всего в нескольких шагах от парадного. Первым в дверях подъезда показался земляк, сотрудник ЧОПа, который по совместительству является и телохранителем Мускаева. Он придержал дверь; ровно также он поступал и прежде, когда они бывали в этом адресе.
В дверях парадного показался Ильяс Мускаев.
Он думал о предстоящих делах, о поездке в офис, где его уже дожидается Сайтиев-старший.
«Похоже на то, – думал он, – что дядя Руслан получил инфу о приезде «посредника»…
Никаких посторонних звуков ни он, ни его сотрудник не слышали, ничего подозрительного – не наблюдали.
Пуля с закаленным сердечником ударила его почти точно в центр грудной клетки, пробив пододетый под рубашку легкий кевларовый бронежилет.
Ильяс так и не понял, что произошло: его душа рванулась вверх, к холодному небу, к горным вершинам, а тело осталось лежать на асфальте рядом с джипом «Ниссан-Патрол»…
Глава 6
В пятницу утром Федор Николаевич вновь отправился в Воронеж на своем «уазике». Вернулся он к обеду; никаких особых новостей ему раздобыть не удалось. Польза от этой поездки была лишь одна: он смог пообщаться с сестрой. – Татаринцев заезжал на Вагонную – и успокоить ее в том плане, что с сыном все в полном порядке.
Жизнь на хуторе, казалось, шла своим чередом. Дарья рассказала хозяевам свою историю; при этом она четко придерживалась той версии, что ранее была озвучена для Краснова. Тимофеевна опекала Дарью; было заметно, что она искренне жалеет девушку, у которой в жизни случились такие неприятности. Впрочем, сама она особо не выспрашивала подробностей, не лезла в душу «смуглянке» с расспросами, с нее довольно было и того, что поведала сама Дарья.