Том покачал головой:

— Не знаю.

Конюшня располагалась в конце грязной ложбины, пересекавшей, как шрам, главную улицу Дайи. Со своего места они могли хорошо видеть лошадей, повозки, пешеходов, тянувшихся сплошным потоком мимо наскоро воздвигнутых зданий складов, факторий и палаток, в которых было достаточно пространства, чтобы вместить шумные салуны, залы для азартных игр и примитивное жилье. Перед складом товаров Ханрахана Медведь заметил ярко-рыжую голову, увенчанную маленькой шляпкой с крошечными узкими полями, чтобы защитить бесподобную ослепительную кожу ее владелицы от коварного северного солнца.

Засунув руки в карманы своих штанов, Медведь наблюдал, как она склоняется над вещами, разложенными в витрине склада. Ее нельзя было назвать самой красивой женщиной из тех, что он встречал в жизни, но Барретт назвал бы ее самой волнующей. Ему нравился прямой взгляд ее ясных глаз, а также то, что, как ему казалось, она могла совершить любое задуманное дело. Ему нравилась ее пышная и соблазнительная фигура. Ему нравилось даже то, что она не пасовала перед трудностями и не давала себе поблажки, ссылаясь на принадлежность к слабому полу.

— Скажи своим ребятам, что я отбываю утром. Я встречусь с ними в Овечьем лагере.

Он доберется налегке до Овечьего лагеря, где нагонит индейцев-чилкутов, работающих на Прайса, которые и займутся доставкой основной части груза. Увидев мисс Уайлдер, выходящую из-за угла конюшни с «винчестером» в руках, он приподнял шляпу, поздоровался с ней, обменялся несколькими словами, потом двинулся по Мэйн-стрит. Если бы ему посчастливилось встретиться с мисс Клаус, он мог бы предложить ей выпить чашечку кофе или чаю. Барретт подозревал, что она предпочла бы кружку хорошего крепкого немецкого пива, но в таком месте, как Дайя, не было приличного салуна, куда он мог бы пригласить даму. Клара Клаус заставила его взвешивать свои поступки. Она унизила его в присутствии целой толпы приятелей и знакомых. В историях, которые теперь гуляли по всей округе, она представала амазонкой или феей, но в обоих случаях Медведь играл роль недотепы, а это было обидно и неприятно.

К тому времени, когда Барретт встретился с Кларой, он уже был разъярен до последней степени за то, что она так подпортила его репутацию.

— Я не знал, что ты любишь пострелять, — заметил Том, взял «винчестер», чтобы определить вес, потом проверил, заряжено ли ружье, и вернул его Зое.

— Мой брат Пит научил меня стрелять.

— Неплохо иметь в компании меткого стрелка. Никогда не знаешь заранее, с чем придется столкнуться.

Когда Том увидел Зою на берегу, он был изумлен и отчасти напуган ее изможденным видом. С тех пор она стала выглядеть намного лучше. Сегодня ее щеки приобрели здоровый розовый цвет, руки больше не дрожали, а в глаза вернулся прежний блеск. Том отлично помнил, какой она была раньше. Сестренка Джека Уайлдера была самой хорошенькой девушкой в Ньюкасле. Когда Тому было двадцать два, он поколотил Харви О'Дейла за то, что тот посмел высказать мнение, будто Тилли Уайт красивее Зои Уайлдер. Ни у одной женщины не было таких длинных ресниц, отбрасывавших тени на скулы. Никогда не видел он более прелестного рта и губ, так и звавших к поцелую. И ему всегда нравились ее волосы, черные и блестящие, и где-то в самой сердцевине тяжелого узла, который она носила ниспадающим на затылок, солнце иногда высекало золотые искры. Том имел обыкновение любоваться ею, сидя напротив за ужином у Уайлдеров, и представлять, как вынимает шпильку за шпилькой, а потом пропускает свои пальцы сквозь длинные черные пряди.

— Что-нибудь не так? — спросила Зоя, хмуро поглядывая на него. — Ты пялишься на меня, но, похоже, витаешь где-то далеко отсюда.

— Прошу прощения. — Ему и сейчас хотелось распустить этот жгут волос, обременявший ее шею своей тяжестью, и пропускать пальцы через шелковистые пряди. Кашлянув в руку, он распрямил плечи. — Кажется, ты хотела договориться, чтобы мои люди переправили твой груз в Доусон.

— Я навела кое-какие справки. Ты лучший среди местных упаковщиков, но и самый дорогой…

Том улыбнулся, видя, как высоко поднялись ее брови. Она вовремя сделала паузу. Зоя — девушка из Ньюкасла она готова торговаться, чтобы сбить цену на что угодно.

— Некоторые оборотистые люди уже лихорадочно строят железную дорогу в Скагуэй через перевал Дохлой лошади. А кое-кто подумывает о том, как облегчить переход через Чилкутский перевал. А иначе и золотоносные места уплывут из-под носа! — Он пожал плечами: — Мой девиз — куй железо, пока горячо, и делай деньги как можно скорее, потому что бум этот не будет продолжаться вечно.

— Я слышала, что твоя иена — пятьдесят один цент за фунт груза, — повторила Зоя. Она никогда не пыталась с ним флиртовать и теперь не кокетничала.

Том отшвырнул сигару в грязную лужу, потом оглянулся на своего рабочего мула.

— Я готов предложить тебе и твоим подругам большую скидку. Мои чилкуты доставят твой груз в Доусон по цене тридцать центов за фунт веса.

Он услышал ее удивленный вздох и понял, что Зоя знала, что названная им цена была невероятно низкой.

— Я так поняла, что ты берешь по пятьдесят одному центу за фунт, если речь идет о доставке груза через Чилкутский перевал. Я не предполагала, что сюда входит и оплата пути до Доусона.

— Обычно так и есть. — Он потеряет деньги на перевозке груза на лишние шестьсот миль, но если Медведь был готов помогать им деньгами, то и он мог раскошелиться. — Старые друзья имеют право на скидку и особое отношение.

Гордость заставила Зою вскинуть голову и выпрямить спину, края ее капюшона затрепетали на ветру.

— Я не могу принять твоего предложения, — сказала она решительно. — Не хочу никому быть обязанной. — Она повернулась, собираясь уйти.

— Подожди минуту, Зоя.

Она остановилась.