— Ладно, — мрачно говорит он, — я поведу. Только слышь, Макака… Задумал я убечь от хозяина, а деться мне некуда, кроме этого места. Скажешь кому пропал я.

Динка отчаянно мотает головой.

— Ну, посиди тут.

Ленька раздвигает соседние кусты, расшвыривает кучу валежника, отодвигает в сторону тяжелые камни и вытаскивает из земли широкую крепкую доску. Подтащив ее к краю обрыва и перекинув через трещину, он долго пробует крепость доски ногой, потом смело шагает на середину и, схватившись за ветку сухого дерева, перепрыгивает на утес.

— Вот как я! — весело говорит он, глядя на оробевшую Динку. — Теперь можешь идти! Тут твоих три шага, не больше. Только вниз не гляди. Боишься?

— Боюсь, — сознается Динка.

— Ну, боишься, так посиди маленько; а обвыкнут у тебя глаза, тогда и перейдешь.

— Ладно, — соглашается Динка, усаживаясь на край доски. «Как же атаман переходил туда? Тоже по доске или просто прыгал? — думает она. — Наверное, просто разгонялся и прыгал — ноги у него большие, длинные. А у меня ноги маленькие и не очень длинные, мне не допрыгнуть, а надо по доске…»

Ленька дважды переходит на обрыв, потом обратно на утес — проверяет доску.

— Ну, обвыкли глаза? — спрашивает он.

— Нет еще, — вздыхает Динка. — Доска-то… она качается…

— Ну, а что ж такого? Это ведь не сходни. Ну, обвыкай еще, — соглашается Ленька и снова переходит на утес. Остановившись на самом краю его, он выжидательно смотрит на Динку и, вытянув почти до середины доски руку, ободряюще говорит: — Вот и рука моя. Шаг шагнешь и хватайся.

Динка крепко сжимает зубы и встает на доску, но взгляд ее падает вниз, и она снова усаживается на обрыв.

— Ну, что же ты? — разочарованно спрашивает Ленька, опуская руку.

— Вниз поглядела… — жалобно оправдывается Динка.

— Ну, вот какая! Я же сказал — не гляди! — с досадой говорит Ленька.

Динка снова встает на доску.

— Давай руку! — решительно говорит она. Ленька напряженно вытягивается вперед.

— Шагай — раз! Шагай — два! — считает он, подхватывая на середине доски Динкину руку и осторожно переводя ее на утес. — Вот и все!

— Все! — облегченно говорит Динка и громко смеется от радости.

— Ну, теперь не страшно! Обходи за мной камень, тут у меня скрытное жилье есть. Не жилье, а настоящая пещера Лихтвейса! — хвастливо говорит он.

Динка трогает поросший мхом и кое-где пожелтевший камень с дырочками на поверхности.

— Полезем на него! — просит она.

— Полезем! — соглашается Ленька. — Только с другой стороны, тут не влезть.

Они обходят камень и, карабкаясь по сухим веткам поваленного дерева, взбираются на самую верхушку.

— Здесь атаман Стенька Разин сидел? — шепотом спрашивает Динка, усаживаясь рядом с Ленькой на зеленый мох.

— А где же больше? Самое место ему тут! — говорит Ленька. — А посидевши, конечно, спать лег. И знаешь, где спал?

— Где?

— А в той пещере, что я сейчас говорил, — таинственно сообщает Ленька и стучит ногой по камню. — Вот под этим самым камнем…

— Под нами? Но ведь он не спал, он думал… — сомневается Динка.

— Когда думал, а когда и спал… — задумчиво отвечает Ленька.

Динка смотрит на Волгу, на бегущие по ней пароходы, на длинные плоты.

— «И утес-великан все, что думал Степан, все тому смельчаку перескажет…» — тихо говорит она и робко спрашивает: — Перескажет нам что-нибудь утес, Лень?

— Перескажет, — уверенно кивает головой Ленька. — Я и песни твоей еще не знал, а как приду, бывало, сюда, и чтой-то мне вроде кто нашептывает в уши: «Беги, Ленька, от хозяина али возьми камень и убей его! Не убьешь ты его, так он тебя убьет!»

— Убей ты! — хватая его за руку, просит Динка.

— Убить человека не просто. Сроду никого не убивал я… Лучше убечь… Это я так, к слову сказал вроде сила у меня тут такая является!

— И у меня сила является, — шепчет Динка, сжимая свои кулачки. — Это нам с тобой от Стеньки Разина, да?

— Может, от него, а может, от чего другого. Нет тут над человеком кулака, и расправляет он себя, как орел крылья! — Ленька встает и, упершись рукой в бок, гордо оглядывается. — Вот убегу я и, как орел, буду жить тут! Сам себе хозяин!

— Беги, Лень! Я тебе хлеб приносить буду! И денежек принесу! — горячо обещает Динка.

Ленька снова усаживается рядом с ней:

— Откуда ты денег возьмешь? Своих у тебя нет, а красть я тебе никогда не посоветую. Слышь, Макака? Сроду не кради ничего! Я воров много видал — руки у них скрючены, а глаза ровно волчьи, так и бегают, так и бегают! Сохнут они от воровства, жулики-то.