Шрифт:
— Ну да… теперь уже все прошло, ты не беспокойся. А разве Катя уже уехала? — с опаской спросила Динка.
— Конечно. Она и так задержалась из-за тебя. Я просила ее не говорить маме, что ты куда-то пропала. Ведь мама будет сидеть в театре как на иголках! — с упреком скачала Алина.
— Ну ничего, Алиночка, ты не сердись, ладно? Я сейчас только поем, а потом буду делать все, что ты хочешь, — заглядывая сестре в глаза, сказала Динка.
— Ой, какая ты! — покачала головой Алина, смягчаясь от покорного вида Динки. — Ну, иди поешь, а потом будем заниматься!
Но Динке захотелось окончательно успокоить сестру и задобрить ее подарком.
— Алииочка, я купила одну книжку, чтобы изменить свой характер… Это полезные советы, они стоят всего три копейки…
Но мне пока только одно ведро здесь подходит. Хочешь, я подарю ее тебе? — спросила она, протягивая Алине свернутую в трубочку базарную книжонку.
— Ты купила книжку? — с удивлением спросила Алина. — Про ведро?
— Да нет! — засмеялась Динка. — Почитай лучше сама, тогда все поймешь! А я пойду к Лине, ладно?
Динка побежала на кухню. Алина разгладила измятую книжку и, открыв первую страницу, прочитала несколько строк, потом поглядела на обложку… Автора нигде не значилось Алина открыла наугад другую страницу и с удивлением прочла заглавие третьей главы:
«Семейные советы.
Если вы сильно провинились перед своей женой и не ждете себе скорого прощения, то притворитесь смертельно больным и оглашайте воздух тихими воплями, а также избегайте хорошего аппетита, и вы получите прощение…»
Алина пожала плечами и еще раз осмотрела обложку.
— Выпуск три копейки, — повторила она вслух и побежала искать Динку.
— Дина, Дина! Где ты купила эту книжку? — опросила она сестру, найдя ее за кухонным столом уплетающей свой утренний завтрак и обед. — Где ты купила эту книжку? — повторила Алина.
Динке захотелось повысить в глазах сестры ценность «полезных советов».
— Я купила ее у одного учителя! — с гордостью сказала она.
— У учителя? — Алина снова бросила взгляд на обложку и решительно заявила: — Ты врешь! Никакой учитель не станет продавать такую чепуху. Говори правду!
— Я нашла ее в лесу, — испугавшись дальнейших расспросов, сказала Динка.
— А при чем тут учитель? — строго спросила Алина.
— Да это я просто так, для красного словца, сказала… Я нашла ее на Учительских дачах и думала, что потерял какой-нибудь учитель, потому что тут такие полезные советы… — окончательно завралась Динка.
— Ну, Дина!.. Находить такие книжки да еще приносить их в дом! Этого я от тебя не ожидала…
— Но ведь я же не знала, о чем тут написано! Я же принесла только показать! Брось ее в печку, Алина! Брось скорей!
— Нет, я покажу маме. Пусть мама знает, какие книжки находит ее дочка! — угрожающе сказала Алина и, держа злополучные «советы» двумя пальцами, направилась в свою комнату.
Закрыв на крючок дверь и устроившись в уголке постели, она внимательно прочитала все советы, тихонько фыркая в руку, а иногда и смеясь до слез. Некоторые, самые смешные, по ее мнению, она даже переписала для Бебы. Вдвоем они говорили о многом и знали гораздо больше, чем могли предполагать взрослые.
Окончив это занятие, Алина обернула книжку в бумагу, чтобы мама не испачкала рук, и сама тщательно вымыла руки с мылом.
«Это же три коп…» — повторяли они потом с Бебой каждый раз, когда им приходилось встречаться с величайшей глупостью или недостойный их внимания гимназист просил у них на память ленточки из кос.
Глава тридцать седьмая
НА КРЫЛЕЧКЕ
Когда младшие дети оставались на попечении Алины, то в доме наступал образцовый порядок и тишина. Боясь, что Алина рассердится на что-нибудь и разнервничается без мамы, Динка и Мышка изо всех сил старались угодить ей. И теперь, сидя за столом, они усердно занимались. Алина, держа в руках учебник грамматики, прохаживалась по террасе и, подражая настоящей учительнице, медленно диктовала:
— «Румяной зарею покрылся восток…» Повторяю: «Румяной зарею…» Дина, слушай внимательно, как я говорю…
Динка, склонив набок всклокоченную голову, которой не помогал даже железный Ленькин гребень, старательно выписывала слова. В диктовках, которые писала Динка, были всегда два главных недостатка: у тех слов, которые почему-либо казались ей значительнее других, она ставила даже в середине фразы заглавные буквы и, кроме того, очень любила восклицательные знаки.
Но сегодня Динка тщательно следила за собой, и Алина, заглянув к ней в тетрадку, сделала только одно замечание: