Шрифт:
— Три…
— Видишь, это важно! В очереди три человека. Ты покупаешь сметану четвертой, потом спускаешься в метро. И тут Леня говорит, что ему нужно в Госкомспорт и мне ехать домой одному. Мы прощаемся, а тут как раз мимо проходишь ты, я поворачиваюсь и… Нет, ты только подумай! Если бы этот проклятый поезд опоздал не на двадцать пять минут, а на пятнадцать, если б в очереди было не три человека, а пять, если б Ленька не вскочил в закрывающиеся двери, а остался ждать другого поезда… — я бы никогда не узнал, как тебя зовут. Можешь такое себе представить?
Вера тихонько рассмеялась. Улыбнувшись на эскалаторе, она словно оттаяла, перестала сердиться и теперь, что бы ни происходило, оставалась в хорошем настроении.
— Молодые люди, вам тут очень весело, как я погляжу, — сурово окликнул их милиционер.
— Нет, что вы, — отозвался Алеша. — Мы полны раскаяния и скорбим о нашем возмутительном поведении.
Вера спрятала лицо в ладонях, давясь беззвучным смехом.
— Ты не переживай, сейчас уже, наверно, Ленька подъедет, — сообщил ей Алеша. — Он нас живо отсюда вытащит.
Разговаривая с милиционером, Макеев едва сдерживал ярость. Вернувшись из Госкомспорта, он с удивлением узнал от Валентины Васильевны, что младший брат дома до сих пор не появился. Ломая голову, куда мог запропаститься этот добрый молодец, Леня умылся с дороги, переоделся и только собрался приняться за приготовленный бабушкой завтрак, как раздался телефонный звонок. И пришлось бросить все и мчаться на выручку непутевому братцу.
Леонид чувствовал, как клокочет в нем невысказанный гнев. Господи, как ребенок! Ни на минуту нельзя одного оставить. Чего проще, доехать от вокзала до дома. И надо же, угодил в мусарню! Кретин малолетний!
Он хмуро покосился на брата. Алешка же не выглядел ни смущенным, ни раскаявшимся. Наоборот, хорохорился перед какой-то девицей. Леня послал брату уничтожающий взгляд, но тот сделал вид, что не замечает негодования. Да что там, кажется, ему и в самом деле было на это наплевать, он не отводил глаз от новой знакомой. «Вот козел! Я даже пожрать не успел, мчался сюда, а он и в ус не дует! Развалился тут и пялится на девку. Охренел совсем!»
Эта хихикающая подруга не понравилась Лене с первого взгляда. Сразу видно, такая же безмозглая балбеска, как и его отвязный братец. Неудивительно, что Алешка с ней в милицию попал. С такой свяжешься, еще и не туда загремишь! А она, выходит, решила перспективного мальчика к рукам прибрать. Похлопала глазками, повела плечиком, и вот он уже плетется за ней, как под гипнозом. Леонида передернуло от теснящегося в груди неприятного ноющего чувства…
Уладив все дела с милицией, Леня, Алеша и Вера вышли из отделения на станцию.
— Наконец-то! — широко улыбнулся Алеша. — Спасибо, брат! Родина тебя не забудет!
Он шутливо хлопнул Леню по плечу, и тот невольно поморщился: «Выкаблучивается перед девкой, совсем совесть потерял! Скотина малолетняя!»
— Поехали! — сухо бросил он. — Бабка там праздничный обед организовывает.
— Зачем это? — насторожился Алеша.
— По случаю твоих подвигов, — огрызнулся Леонид.
Алеша покосился на брата и обернулся к Вере:
— Поехали с нами, а? Должен же я компенсировать эту проклятую сметану и милицию, и вообще. Поехали, правда! Бабушка знаешь как вкусно готовит? Она рада будет.
— Да нет, ну что ты. Неудобно, — отнекивалась Вера.
— Брось, очень даже удобно. Лень, скажи ей, а? — повернулся к брату Алеша.
Леня, сердито нахмурившись, сделал вид, что не расслышал. Не хватало еще, чтобы Алешка притащил эту непонятную девицу домой.
— Видишь, Леня тоже тебя приглашает, — не унимался Алеша. — Поехали, а?
— Хорошо, поехали, — неожиданно легко согласилась Вера.
— Вот и классно! — Парень подхватил Веру под руку и быстро повлек к эскалатору.
Леня шел за ними, недовольно глядя на непринужденно болтающую пару. Что-то подсказывало Макееву, что эта девчонка принесет им одни проблемы.
7
— Как ты любишь, Алешенька, с картошкой! — Валентина Васильевна вынесла из кухни еще одно блюдо с золотистыми поджаристыми пирожками и тяжело опустила его на стол.
— Спасибо, бабуля, — Алеша схватил самый верхний, венчавший блюдо пирожок.
— И ты тоже бери, чего стесняться-то? — сказала старуха Вере.
— Ой, спасибо, я наелась, — покачала головой девушка.
— Бери, говорю. — Валентина Васильевна, не обращая внимания на возражения, положила ей в тарелку два пирожка. — Худая-то какая, смотреть не на что. Ешь, тебе говорят.
Вера вспыхнула и опустила глаза. Алеша еле слышно проговорил:
— Ты ей понравилась. Теперь она тебя закармливать будет.