Они откинулись на сено. Их губы слились. Пальцы Джейка проворно расстегивали пуговицы ночной рубашки. Рука скользнула под ткань и обняла грудь Бэннер. Не успел он коснуться губами соска, как тот уже вздулся от страсти. Его язык, мягкий и влажный, начал ласковую игру. Бэннер почудилось, что она вот-вот умрет от наслаждения.

Джейк стянул с нее рубашку и некоторое время упивался ее наготой.

Потом быстро встал, разделся, лег на нее и нашел сладкое тугое ложе, принявшее его жаждущую плоть.

– Я люблю тебя, люблю тебя, – шептал он, отдавая ей себя. Она откликалась, как эхо.

Скоро наступил экстаз, бурный и жаркий.

Их постель была сделана из одежды. Они спали обнаженные, прижимаясь друг к другу. А на заре, едва солнце показалось из-за горизонта, Джейк снова потянулся к разомлевшей от сна жене. На этот раз их любовь была не похожа на грозу – тихая, нежная, она приветствовала рассвет, который будет озарять их жизнь до самого конца.