Стихотворения. 1937-1944
вернуться

Булаенко Владимир Дмитриевич
Шрифт:

Перевод Л. Смирнова

«Тяжка дорога и сурова…»

Тяжка дорога и сурова, Но перед нею я не струшу. Мильоны лет бренчат оковы, В которых разум держит душу. Я брякну цепью вековой О стены страха и безвестья И подниму над головой Свои расхристанные песни. Гудят мосты, бушует речь, На раздорожьях стонет ветер… У врат грядущего столетья Я песнею хотел бы лечь! 1943

Перевод Л. Смирнова

«Ты случайно мне повстречалась…»

Ты случайно мне повстречалась. Шла тропой, батожок в руках. Вдруг дорога в ночи закачалась. Оборвалась у нас на глазах. Не забуду я, как взметнулись Крылья черных ресниц твоих. С той поры вдоль забытых улиц Ходит тенью мой грустный стих. Эта быль превратится в небыль, Станешь матерью ты, а я Под чужим и холодным небом Загублю свое сердце в боях. 11.1943

Перевод Л. Смирнова

«Идут дожди. Ночами тужит…»

Идут дожди. Ночами тужит В полоне вражьем осень где-то. Война, как черный ворон, кружит Над трупом синего рассвета. И день и ночь в чертоги божьи Плюют орудий гневных дула. А мать в тулупчике сутуло Стоит одна на раздорожье, В тени седого ветряка И слезы спрятала в рукав. 1943

Перевод Л. Смирнова

ДЕВУШКЕ СО СТАНЦИИ ГЛУБОКАЯ

Донбасс. Летели груды листьев, Ложась под ноги отрешенно. В желтопылающем монисте Обходит осень эшелоны. Ты вспомни, как поэт в шинели Тебе вручил стихи несмело, Как паутины вдаль летели И без догляда рожь чернела. В дни испытаний, битв суровых, Когда земля в огне курилась, Тепло очей твоих терновых Мне по ночам в траншее снилось.

Перевод Ю. Денисова

МАТЬ

Ты где-то средь людей бездомных Блуждаешь с посохом дорожным, И плач народов подъяремных Несешь в своей душе тревожной. А может, в вечер тополиный Идешь средь хат, войной разбитых, И ждешь ты, онемев в молитвах, Чтоб сын вернулся на порог По серым колеям дорог. 1.2 1944

Перевод Ю. Денисова

«Все пути, все дороги измерил…»

Все пути, все дороги измерил, Шел тропинкой и трактом суровым, Но душа не утратила веры, Словно конь среди поля подкову. По забытым следам менестрелей Все пройду, не колеблясь при этом, В серой, пулей пробитой шинели, Коммунаром-поэтом. 1.2 1944

Перевод Ю. Денисова

«На мир, что проклят был стократ…»

На мир, что проклят был стократ Устами гневными голоты, Слезами политый и потом, Спустилась ночь. Седой ветряк Под небом годы напролет За половецкою горою Сухою, черною рукою Ведет минутам вечный счет. Вот так и я, как тот ветряк, Стою под небом одиноко И до рассвета жду с востока Прихода твоего, сестра! 1.2.1944.

Перевод Л. Смирнова

«Темнеет. Ворон славит лихо…»

Темнеет. Ворон славит лихо, Объевшись трупом в поле чистом, И тополя в тумане мглистом Плачут тихо. И вечер, весь в далеком звоне, Вздымает синие ладони Над этой всей неразберихой. Как тот кобзарь, на струнах рокот Рождает ветер вдоль дороги. Поля, изрыты и убоги, Прихода солнца ждут с востока. Оно уже светло и зримо Идет в крови и космах дыма… Мечи лучей блестят жестоко… А мать с серпом стоит щербатым Вблизи копны, как на картине. Собрались тучки при долине, — Лебедушки, недалека та Желанная стране минута, — Ударит гром, застонет ветер люто — Придет РАСПЛАТА. 1942–1944