Шрифт:
— Неужели нельзя было оставить мне хотя бы несколько тысяч?! Идиот! — повторила Маргарет и залилась слезами. — Это все эти профессора виноваты! Что они ему наплели?! Что можно было сказать человеку, чтобы он забыл о своей жене, предполагаемых детях и завещал такие деньжищи своре шарлатанов?!
— Может, это гипноз? — предположила Бетти.
— Какой гипноз? Они биологи, а не гипнотизеры!
— Что же теперь делать? — спросила Бетти.
— Не знаю! — Маргарет не переставала плакать, теперь ее всхлипы превратились в рыдания. — Я не знаю! Вся моя жизнь в одночасье пошла под откос!
— Странно, что Чарльз ни о чем не сказал тебе, — сказала Бетти, — ведь ты его жена…
Маргарет подняла голову.
— Просто не понимаю, что взбрело ему в голову? Неужели он так меня ненавидел?
— Да что ты! — возмутилась Бетти. — Он всегда относился к тебе хорошо. И никогда ни в чем не отказывал.
— Да, зато сейчас мне отказано во всем!
— Он ведь не думал, что может умереть так рано.
— О чем он вообще думал, составляя такое завещание?! — возопила Маргарет и резко села на диване, обняв подушечку. — Мне никогда этого не понять! Или он рассчитывал прожить со мной долго и счастливо до глубокой старости, когда мне уже не надо будет никаких денег?
— Наверное, так. — Бетти вздохнула.
— И что только я ему сделала? — опять захныкала Маргарет. — Ты даже не представляешь, как трудно мне было сдержаться, чтобы не убить этого профессора прямо в кабинете у адвоката! Ты бы только видела эту гнусную довольную ученую рожу, когда огласили завещание!
— И что он сказал, этот профессор?
— Мы очень признательны ему, очень! — передразнила профессора Маргарет. — Скотина! Еще бы они не были признательны!
— Но ведь эти деньги все равно достанутся не ему лично.
— А какая мне разница? — поинтересовалась Маргарет, багровея от ярости. — Будь уверена, этот червяк найдет способ подкопаться к деньгам моего мужа.
— А нельзя ли оспорить завещание?
Маргарет встрепенулась.
— Я сделаю все, что в моих силах, но урву хоть кусочек от этих шести миллионов! Пусть даже для этого мне придется разорвать в клочья всех биологов мира!
4
— Нет, работы для вас не предвидится, извините… Вот, что все отвечают, — жаловался Ричард Катлетон. — Мне скоро нечего будет есть.
Уоррен сразу же полез в карман.
— Давай я одолжу тебе денег.
Ричард насмешливо посмотрел на друга.
— Несколько долларов?
— Извини, я не зарабатываю миллионы.
— Ладно. — Ричард хлопнул рукой по своему колену. — Кажется, ты что-то говорил про вакансию официанта?
Уоррен внимательно посмотрел на Ричарда: уж если тот забыл обо всех своих амбициях, значит, дело плохо.
— Вообще-то есть еще один вариант… — задумчиво сказал Уоррен. — Но боюсь, что ты не согласишься.
— Что еще за вариант? — заинтересовался Ричард.
— Это в некотором смысле связано с твоим мастерством…
— Да говори же, я сейчас готов даже в костюме гориллы раздавать рекламные проспекты.
— Эскорт-услуги! — выпалил Уоррен.
— Ты в своем уме?
— Да подожди ты отказываться! Ты же только что был готов на все, — укорил его Уоррен.
— Но не на это же! Ты бы еще предложил мне зарабатывать собственным телом!
— Да ну тебя. — Уоррен махнул рукой. — Я серьезно, а ты…
— И я серьезно. — Ричард посмотрел в сторону.
Приятели сидели в парке, и мимо них ходили туда-сюда потрясающе красивые девушки. Ричард просто диву давался, откуда вокруг сегодня столько красоток. Может быть, где-то поблизости проходит конкурс мисс Вселенная? Вот, например, идет блондинка, ноги от ушей. Неплохо было бы с ней познакомиться и… занять денег.
Ричард помотал головой, отгоняя наваждение, и снова повернулся к Уоррену.
— Дело дрянь, если при взгляде на потрясающую женщину я начинаю думать не о сексе, а о деньгах.
— Ричард, — снова начал Уоррен, — да ты только послушай, что я хочу тебе сказать.
Ричард махнул рукой.
— Ладно, говори, у меня уши не отвалятся. Я от тебя слышал столько глупостей, что меня уже ничто не удивит.
— Я из кожи вон лезу, чтобы тебе хоть как-то помочь, а в ответ слышу одни попреки, — обиделся Уоррен. — Между прочим, я мог бы не сидеть сейчас рядом с тобой и не слушать твои жалобы. Мне гораздо приятнее было бы провести этот вечер в обществе какой-нибудь очаровательной женщины, а вовсе не с тобой, старый брюзга.