– Ванну и завтрак.

– Будет исполнено госпожа.

Корана поднялась по лестнице и прошла в библиотеку. Подойдя к большому глобусу, она сделала жест рукой и его верхняя часть раскрылась. Алый кристалл зазывающе мигал.

– Как интересно...
– Пробормотала она, ознакомившись с сообщением.
– Очень-очень интересно...

– Так нельзя, Мастер! Вначале надо разузнать больше об этом поселении. Послать разведку в конце концов!

– Я согласен с госпожой Линой. Крайне неразумно выдвигаться на неизвестную территорию без разведки.

Александр смотрел на сидящих напротив него юную волшебницу и молодого дроу в полевом камуфляже и мысленно соглашался с ними. Здравомыслия хватало понять, что опыта командования у него не было. Разницу между гордостью и гордыней он тоже знал.

– Возможно, вы правы.
– Вздохнул рыцарь.
– Сами тогда все спланируйте.

– Отлично.
– Потерла ладошки Лина.

Они с дроу вышли из палатки.

– Я же говорил что сработает. Он достаточно умен.

– А я как раз и не спорила.

– Отправишься завтра с утра?

– Сейчас. Только пообедаю.

– Но туда доберешься только к вечеру и то верхом.

– Именно. Надеюсь двух девчонок под стенами ночевать не оставят. А на всякий случай надо подготовить прикрытие и поддержку.

Релорис внешне спокойно, а в душе икая от смеха шел по лагерю. Чужая память привилась полностью, дополнив человеческую. Все эльфы встречающиеся на пути откровенно глазели на него с изумлением, ужасом и, кое кто, презрением. Темный не прятал свою ауру, гордо показывая себя. Принц дроу Ллиоренталь Релорис дер Ар'ракарис, жрец-отступник, Рыцарь Великой Тьмы, Танцующий со Смертью, Архимаг-универсал под сотнями пораженных взглядов шел по лагерю.

Увидев кого искал, он подошел сзади и сказал.

– Михаил, нам надо поговорить.

– Ну как? готов?

Мужчина подскочил из кресла и обернулся. На пороге комнаты стояла русоволосая кудрявая девочка лет пяти в шортиках и футболке. На сгибе локтя у нее лежал белый котенок и урчал от ласки гладящей его руки.

– Э-э-э... Д-да. Готов, Дарк.

– И кого ты выбрал? Да не суй ты мне бумажку, дядя! Так, ну с тобой все ясно. Почти не изменю, а вот с женой сложнее. И проще. Ладно, пошли.

Двое перенеслись в палату, где медсестра как раз вынула "утку". Визг и металлический грохот слились воедино. Напуганный котенок спрыгнул с рук. Девочка нахмурилась и емкость вместе с разлитым исчезли, а медсестра громко засипела, пока не поняла, что не издает ни звука. С круглыми от ужаса глазами, она начала щупать горло. И так замерла, только глаза бешено метались.

– Пожалуйста, отпустите ее.
– Громыхнул чей-то голос. И лишь потом подполковник понял что это его. Сделав пару шагов, он врезался в косяк, наклонился и, выйдя в "предбанник", посмотрел в висящее зеркало. Чуть-чуть присел и увидел отражение нагло-самодовольной морды с гривой стянутых в длинный хвост рыжих волос.

– Я - уже?

– А долго ли?
– Глухо ответила девочка, вытаскивая котенка из-под кровати.

– Но все же, отпустите бедняжку. Она же ни в чем не виновата. Вы же могли переместиться до или после нее.

– Могла, но зачем? Впрочем...

Не было никакого движения или жеста. И даже новыми чувствами мужчина ничего не заметил, но медсестра отмерла и, заикаясь от испуга, спросила:

– К-к-кт-то в-вы?

Девочка шкодливо улыбнулась и засветилась, воспарив в воздух. Женщина упала на колени и осенила себя крестом, с перепугу или незнания - католическим. В помещении, немного не касаясь ногами пола, раскинув четыре светящихся почти непереносимо ярким белым светом, одетая в длинную белоснежную хламиду с доброй, всепрощающей улыбкой парила девочка-ангел.

– Господи, прости... Господи, прости...
– Застучалась головой о линолеум медсестра, крестясь и неразборчиво клянясь не грешить.

– Дочь моя.
– Тихо, ласково произнесла "ангел".
– У каждого человека есть душа, но только сам человек решает какой ей быть. Измарать ее в грязи или пройти не запачкавшись. И после освобождения от оболочки с каждого спросится по делам его. Но знай, как бы низко не пал человек, он всегда может подняться. Надо только пожелать и делать. Ибо только делом раскаявшийся может получить прощение.

Медсестра подползла на коленях к девочке и схватив край хламиды поцеловала, а потом отшатнулась от своей смелости. Хлопнув крыльями, девочка приблизилась и, взяв ее руками за плечи, сказала: