Гауптман Герхард
Шрифт:
Беттина (смущенно). Я только хотела спросить: я не помешаю?
Клаузен. Ты знаешь, что никогда не мешаешь, Беттина. Но, боюсь, тебе будет скучно слушать воспоминания двух старых университетских товарищей.
Беттина. Нет-нет, папа, я этого не боюсь.
Клаузен. Итак, спокойно оставь нас вдвоем на полчаса. Отдыхаешь, когда можешь поболтать с глазу па глаз о том о сем.
Беттина. Тебе ничего не нужно, отец?
Клаузен. Сейчас абсолютно ничего.
Беттина. Если понадоблюсь – я рядом, в музыкальной комнате. (Уходит.)
В доме вес затихло. Чувствуется, что праздник в саду окончился. Замолк джаз. По сцене прошли несколько уходящих гостей. Среди них музыкант с инструментом. Винтер подает шампанское.
Клаузен. Винтер, закройте все двери, а перед одной, которая останется открытой, встаньте цербером. [17]
Винтер. В доме осталось только несколько музыкантов.
Клаузен (улыбаясь). Несколько хороших и несколько плохих.
Гейгер. Такие торжества всегда устраиваются больше для гостей, чем для юбиляра… Твоя библиотека очень разрослась, Маттиас.
17
Цербер – в греческой мифологии трехглавый пес, стороживший вход в подземное царство.
Клаузен. Наверху, на втором этаже, помещается основная масса книг. Я даже держу библиотекаря. Сейчас он в Арт-Гольдау. [18] Поехал навестить мать; он – швейцарец.
Гейгер (рассматривает большую фотографию). Конная статуя Марка Аврелия… [19]
Клаузен. Да, эта самая прекрасная в мире конная статуя. Она в Риме, на Капитолии. [20] On revient toujours `a ses premiers amours. [21] Итак, сядем, дорогой Гейгер.
18
Арт-Гольдау – небольшой городок в Швейцарии.
19
После смерти Марка Аврелия ему была воздвигнута в Риме колонна, украшенная рельефными изображениями его военных подвигов, и позолоченная бронзовая конная статуя.
20
Капитолий – один из холмов, на которых расположен Рим; религиозный и административный центр Древнего Рима. После реконструкции Капитолия по проекту Микеланджело конная статуя Марка Аврелия перенесена в центр его главной площади.
21
Старая любовь не ржавеет (франц.).
Гейгер. Бургомистр прав: если не знать, что ты основатель и глава крупного предприятия, действительно можно подумать, что это жилище ученого.
Клаузен. Бывали люди, в которых уживалось и то и другое. Шлиман [22] и Грот [23] были одновременно крупными коммерсантами. Я, к сожалению, этим похвастаться не могу.
Гейгер. О, прошу тебя, Маттиас, не говори так. Твои статьи в журналах составили бы несколько томов… Какая изумительная шахматная доска, Маттиас!
22
Шлиман Генрих (1822–1890) – немецкий археолог, его раскопки помогли открыть воспетую Гомером Древнюю Трою.
23
Грот Джордж (1794–1871) – английский историк, автор «Истории Греции», идеализировавший афинскую демократию.
Клаузен. Это подарок моих редакторов. Мне даже было неловко. При иных обстоятельствах это доставило бы мне большую радость.
Гейгер (указывая на шахматную доску с расставленными фигурами). Чудесная старинная вещь. Наверно, персидская. Не правда ли? Поля из перламутра и ляпис-лазури, фигуры из серебра и золота. Настоящие произведения искусства!
Клаузен. Такой вещи, пожалуй, не найдешь во всей Европе. Мои редакторы знали, что я иногда люблю сыграть партию.
Винтер подал шампанское, Клаузен и Гейгер садятся. Винтер наполняет бокалы. Тайный советник поднимает бокал.
Благодарю тебя за то, что приехал.
Гейгер. О, благодарить тут не за что. Все очень удачно сложилось. Я всегда с радостью возвращаюсь на родину… Тем более по такому счастливому поводу.
Винтер подносит Гейгеру спичку. Он закуривает.
Ты все еще не предался этому прекрасному пороку?
Клаузен. Нет. Зато я щедро наделен другими пороками.
Оба некоторое время молчат.
Гейгер. Твоя дочь – жемчужина.
Клаузен. Я привык с тобой соглашаться. Твое слово подобно печати, которую прикладывают к истине.
Гейгер. Беттина тебя боготворит.
Клаузен. Это, пожалуй, верно, но иногда меня это страшит.
Гейгер. Дочери почти всегда преклоняются перед отцами, и я даже позволяю своей дочери, когда это забавляет ее, называть меня Зевсом [24] или Вотаном. [25]
24
Зевс – верховное божество у древних греков.
25
Вотан – верховное божество у древних германцев.
Клаузен. В таких восторгах кроются опасности, известные психологам и которые могут вредить обеим сторонам. А в общем, я действительно многим обязан Беттине и благодарен ей. Она милый и добрый ребенок. Кстати, твоя дочь рассказывает тебе когда-нибудь свои сны?
Гейгер. Нет. У моей Алисы слишком практический ум. В лучшем случае она говорит о гимнастике, гребном спорте и преподавании.
Клаузен. А моя дочь рассказывает мне свои сны, и в этих снах я почти всегда участвую в качестве какого-то высшего существа! Иногда – вместе с покойной женой.