Сергей убрал жёлтый кленовый лист, который упал на свежевырытую землю и сказал, глядя куда-то в небо:

– Ну вот, Лёшка, вот и всё. Ты не думай, я их не оставлю, я обещаю тебе, клянусь честью, - потом, немного помолчав, добавил: - Ты, наверное, там с ней встретился… Ты скажи ей, что я люблю её…до сих пор… люблю… Где же твоя могила, Марина? Почему ты так бесследно исчезла? Я искал, не нашёл, но я найду, слышишь, обязательно найду.

Сергей знал, что мама Марины, отказавшись от помощи военкомата, пожелала сама похоронить дочь, но вот где, никто не знал. Следы Марининой семьи вообще затерялись, бабушка забрала внучку с собой и куда-то переехала.

Сергей сдержал своё обещание: Лёшкина семья ни в чём не нуждалась. Сначала раз в полгода приходили на их счёт незначительные суммы денег, но со временем денежные переводы увеличились и стали приходить раз в месяц.

Но никакие деньги в мире не смогут залечить душевную рану, которая будет кровоточить всю жизнь и в горе, и в радости. Лёшкин отец пережил сына лишь на два года, оставив жену и старшую дочь. Именно Наташа спасла тогда мать от помешательства.

Вот уже много лет Сергей в один и тот же день приезжал на могилу друга – в день его гибели. Он садился на скамеечку, открывал бутылку водки и пил прямо из горлышка, закусывая, чем придётся. И каждый раз он просил Лёшку передать Марине, что любит её всё так же сильно, как раньше. Только здесь, на могиле друга, он мог говорить о ней, снова и снова переживая каждый миг их любви. Ему становилось легче после этой исповеди:

– Ну вот, и прожил я с ней ещё раз целую жизнь, нашу жизнь…

А ещё он рассказывал другу про свои дела, про сына, ни разу не упомянув о Веронике, как будто её вообще не существовало в его жизни. Наговорившись вволю, Сергей шёл пешком через весь город к Скворцовым.

Постаревшая тётя Настя, радуясь приходу Сергея, всё так же гостеприимно встречала его:

– Проходи, сынок, проходи, я тут котлеточек нажарила, какие ты любишь.

Они могли разговаривать с ней часами, не замечая времени. Сергей ничего не скрывал от неё, и тётя Настя знала о его жизни всё. Она по-матерински радовалась его успехам, переживала за неудачи. Сергей рассказывал ей про Вовкины шалости, а тётя Настя всегда смеялась.

А однажды, когда сын подрос, он вместе с ним приехал на могилу друга. Вовка, проникшись моментом, молча наблюдал за отцом, не желая нарушать ритуал. Только он никак не мог понять, о какой Марине всё время говорит папка. Вовка не удержался и спросил отца.

– Я всё расскажу тебе, сынок, обязательно расскажу, но не сейчас.

Вовка слегка обиделся: неужели папа не доверяет ему? Ведь он всё понимает, он взрослый. Он знает, что они приехали на могилу папкиного друга, с которым он воевал. И вообще он часто ездит с отцом на встречи с его друзьями, он хорошо их знает, а с близнецами Тетериными даже ходит на футбольную секцию. И мама не права, когда ругает отца за друзей, ведь они такие хорошие и добрые.

Когда они пришли к тёте Насте, та долго гладила Вовку по голове и вздыхала.

– Какой ты славный, внучек, так на папку похож. А у меня Алёнка, внучка. Вы, поди, с ней одногодки. У Лёшеньки тоже мог бы быть такой сынок…

– Приехали, Сергей Владимирович, - Юра открыл Сергею дверцу.

– Уже? А я, кажется, задремал.

Юра удивлённо поднял брови:

– Да нет, вы не спали, вы просто сидели, задумавшись, даже не слышали, как телефон звонил.

– Разве? – Сергей вышел из машины и медленно направился к дому.

Красивый богатый особняк встречал его тёмными глазницами окон. Сергей оглянулся вокруг: всё же хорошо здесь. Правильно он сделал, что не послушался Веронику и построил дом не в фешенебельном районе, а совершенно в другом месте. Здесь природа радовала глаз, и особняк хорошо вписывался в ландшафт. Вероника не любила сюда приезжать и купила себе другой дом. А здесь они жили вдвоем с сыном. «Надо бы заняться постройкой конюшни, Вовка давно просит», - подумал Сергей и вошёл в дом…

Женька подняла голову и посмотрела на часы.

– Ещё только семь часов, какая рань, - проворчала она.

Спать совершенно не хотелось. По закону подлости всегда так бывает: как выходной, встаёшь ни свет ни заря, а вот на работу порой даже просыпаешь.

Сегодня ей никуда не надо было торопиться. Она не спеша встала и прошлёпала в ванную.

– Ну вот, дорогая, ты и дождалась своего двадцатипятилетия, - сказала она самой себе, рассматривая своё же отражение в зеркале.