Он завязывал галстук, когда в дверь постучала Лили Родригес. По утрам в понедельник она чувствовала себя особенно хорошо. Ее лицо так и лучилось от радости. Она была одета в дешевый костюм коричневого цвета, а традиционная челка явно была ей к лицу. Я же все еще была одета в купальную майку Джесси и в его же пижамные штаны.

— Хорошая новость, Эван, — сказала Родригес. — Обвинение в нападении снимается.

— Давно пора, — отреагировал на это Джесси.

— В свете того, что произошло с вашим братом, это является…

— Что насчет моего брата?

— Он невиновен. — Она спохватилась. — Я полагала, что он сказал вам об этом.

Он не общался со своими родственниками со времени свадьбы. Холодная война между ними все еще продолжалась.

— С Пи-Джея сняли обвинение в убийстве? — спросил Джесси.

— Криминалистическая лаборатория обнаружила свидетельства, которые привели нас к этому заключению.

— Что это за свидетельства?

— Этого я не могу сказать.

Должно быть, они нашли какие-то улики на месте преступления и на теле Бриттани Гейнс, имеющие прямое отношение к убийце, — волокна, волосы, ДНК, которые не соответствовали данным Пи-Джея.

— Вы отдали приказ на взятие Мерфи под стражу? — спросила я.

— Он обвиняется по различным статьям. Но не по обвинению в убийстве.

Мы с Джесси переглянулись. У них либо не было достаточных улик, либо они считали, что убийство совершил не он.

— А как насчет Синсы? — поинтересовалась я.

— Синтии Джимсон? Ничего.

— Вы проверили данные, которые я вам сообщила?

— Нет никаких свидетельств, дающих повод для того, чтобы связать ее с убийством. Ничего того, что могло бы послужить доказательством ее причастности ни к украденным чекам, ни к фальшивому счету Эван Делани, ни к мошенническому использованию индивидуальных данных Делани.

— Лили, она во всем этом замешана.

— Я допускаю то, что она знала Бриттани Гейнс. Но мы можем установить только деловые связи. Она записывала для нее рекламные диски. Не прослеживается ничего, что связывало бы ее с Тоби Прайсом. Nada. [13]

— И это все? Вам больше нечего сказать?

— Она поймала букетик.

Мы с Джесси переглянулись.

— На свадьбе. Да, и есть еще одно обстоятельство, касающееся не Синтии, а ее машины, «БМВ». И обстоятельство весьма странное. Кто-то положил ей на блок цилиндров мертвых воронов.

И она рассказала нам об этом. А я подумала, что это могли бы сделать либо Шон Катнер, либо братья Минги, а то и сама Синса.

Лили похлопала меня по руке.

— Мне нужно идти. Вообще-то я просто хотела зайти и посмотреть, все ли с вами в порядке.

— Со мной все отлично. Можете возложить мне на голову тиару и провозгласить Мисс Вселенной.

Никто не засмеялся.

— Есть какие-нибудь зацепки относительно Тоби и Мерфи? — спросила я.

— Они объявлены в федеральный розыск. Рано или поздно их найдут.

— Боюсь, что это случится на пороге моего дома.

— У вас есть моя визитная карточка. Звоните мне в любое время.

Мы попрощались, и я посмотрела ей вслед, размышляя над фразой «в любое время». Когда Мерфи влезет в окно моей спальни, никакая визитная карточка уже не поможет. Моя кожа еще хранила о нем память. Язык, вонючий пот, мясо.

Джесси положил мне руку на спину. Я невольно вздрогнула от этого прикосновения.

— Извини, я не хотел касаться больного места.

— Тебе не за что извиняться. — Я погладила себя по рукам сверху донизу. — Мне надо принять ванну.

— Тебе помочь?

— Не надо.

Мне нужно было спешить, необходимо было очиститься.

Согнуться и повернуть кран, чтобы пустить воду, оказалось слишком болезненным. Но мне хотелось именно принять ванну, а не душ, потому что не должна была мочить бинты над сломанными ребрами. Я присела на корточки рядом с ванной и попыталась выпрямиться, но я стояла очень неуверенно.

Джесси протиснулся в ванную комнату.

— Дай-ка я.

Я сидела на краю ванны. Ванная комната была мала, и мы вдвоем в ней едва помещались. Так что Джесси пришлось наклоняться над раковиной, чтобы достать до кранов. Он проверил температуру и наблюдал, как наполняется ванна. Скрючившись, я сидела на своем насесте.

— Хочешь, я помогу тебе снять рубашку?

Я потрясла головой.

Его взгляд скользил по моему телу.

— Я знаю, что ты скромная девушка-католичка. Но, сладкая моя, я уже несколько раз заставлял тебя вскрикивать.