Шрифт:
«Трам-тарам-парам-там-там. Сволочь! Ты мне опять на голову эту пакость уронил, нехороший человек!» — Еще в дверях храма, стоя за высокой спиной Олега, я услышал, вместо молитвы, знакомый голос Кирилла Степанова. И это в Храме Божьем!? «Ну вот, русские народные ругательства не только в африканскую культуру проникли, но и в коптскую православную церковь!» — подумал я и возрадовался, что никто кроме нас здесь не понимает значения слов Кирилла.
В храме царил полный разгром, если не сказать больше: Скамейки и утварь были свалены в кучу, как будто для большого костра. Из алтаря доносились все более и более страшные ругательства. Что бы это значило?
Оказалось все очень даже замечательно: Отец Джон, чтобы молодые нахлебники не сидели целыми днями в интернет, припахал Андрея и Кирилла делать ремонт в главном храме. Пока мы путешествовали, они уже покрасили прямоугольный зал, и теперь делали ремонт в алтаре.
Кирилл держал узкую шаткую лестницу, а на ее верхушке балансировал Андрей с длинной кистью и ведром краски возле ноги.
Мы переоделись и включились в полезную деятельность. Уже поздно вечером к нам присоединились Антон и Владимир и следующие два дня мы красили храм изнутри, снаружи, и даже делали ремонт крыши.
Все вместе съездили в клинику к Никишаеву на анализы — малярии больше ни у кого нет!
Ура! Можно сфотографироваться на память и отпраздновать выздоровление.
Как же излечились наши заболевшие товарищи? В Ботсване они, даже и без анализов поняли, что все трое больны. Пришли в аптеку и сказали: «Дайте нам девять таблеток фансидара и три стакана воды!»
На следующее утро лихорадка прекратилась. Просто повезло? А может, это молитвы Отца Джона помогли, а иначе кто бы храм докрашивал?!
Я думаю, что все же фансидар помог.
21-го декабря, я завершал все дела в Лусаке, чтобы до нового года съездить в намибийский порт Уолфиш-Бей и узнать там все про пароходство через Атлантический океан. Остальные путешественники заканчивают ремонт и 31-го декабря мы встречаемся в Намибии, в городе Swakopmund, чтобы вместе отпраздновать наступление нового тысячелетия.
В этот вечер один из послушников принес нам гитару, и мы устроили в церковной школе неплохие попевки. В далекой Лусаке, под шум тропического дождя по жестяной крыше, звучали под гитару душевные песни Юрия Визбора, Булата Окуджавы, Алексея Иващенко и Георгия Васильева…
Глава 39-я
К перекрестку четырех границ. — Здравствуй, Намибия!
— По партизанскому краю. — По пустынной Намибии. — «Мери крисмес!»
— Впервые в Виндхуке. — К Атлантическому океану. — Уолфиш-Бей.
22-го декабря я распрощался со всеми в церкви, навестил в последний раз родного консула и доктора. На «Lend Cruiser» е доехал к следующему городку Kafue. До развилки двух основных дорог подвез длинный грузовик, едущий в Зимбабве. Интересно, что в свою просторную кабину водитель подбирал и других платных автостопщиков, даже с животными. Но с меня домогаться платы не пытался.
Быстрая «Тойота» подбросила в город Mazabuka, где пришлось буквально вбежать в супермаркет «SHOPRAITE», ибо хлынул очередной послеобеденный ливень. В сезон дождей, в здешних местах, каждое утро светит солнце, а вот после 14 часов начинается всемирный потоп.
Посмотрите на фотографию и убедитесь сами — аж темно от воды стало.
Дорога предстояла дальняя. Завтра я планировал посетить национальный парк, а там супермаркетов не ожидалось, так что я потратил здесь большую часть оставшихся замбийских денег: хлеб, ветчина, шоколад, йогурт и другие вкусности, привычные европейскому желудку, лучше всего покупать именно в супермаркете.
Через два часа дождь утих и я остановил белого ЮАРского дальнобойщика, с которым и слушал кассету Высоцкого до города Choma. Там, уже в сумерках, остановил грузовик «Volvo», который ехал как раз в Намибию. Но желая сутра посетить национальный парк, в полночь покинул сухую кабину, чтобы под дождем залезть в недостроенный дом на окраине Ливингстона. Поставил палатку внутри этого дома. Сторож обнаружился уже через 10 минут, но вызывать полицию не стал, разрешив free sleep (свободно спать) до утра.
К девяти часам утра, пришел пешком на ворота animals park с непроизносимым названием «Mosi-Oa-Tunya». Пешком по национальным паркам ходить нельзя, а машин сегодня не было еще ни одной. До полудня развлекал охранников — показывал фотографии, расспрашивал про животных, чинил одежду и писал дневник.
Наконец, подъехала семья англичан. В «Лендровере» у них были камни для балласта, и автостопщик пришелся очень кстати, еще больше утяжелив их кузов. С груженым кузовом внедорожник мог взбираться по более крутым склонам или даже ехать по целине и кочкам, не рискуя опрокинуться.