Майк рассмеялся.

— Ну, когда я это говорил, я совсем не имел в виду «Пейтон-Плейс Таймс», — сказал он, — однако для начала это неплохо. У Эллисон фантазия побогаче моей, если она решила обратиться к Сету. Я думаю, на что-нибудь она его уговорит.

— Мне так не кажется, — сказала Констанс. — Писание статей на светские темы для еженедельной газеты маленького городка — это совсем не то, что я хочу для Эллисон.

— А что же ты тогда хочешь?

— О, — неопределенно произнесла она. — Колледж, на какое-то время хорошая работа, а потом брак с преуспевающим человеком.

— Может, Эллисон этого не хочет, — предположил Майк. — У нее талант, а я твердо верю в то, что если есть талант, его необходимо развивать.

— Чтобы писать о том, что мистер и миссис Те-то нанесли визит мистеру и миссис Тем-или-Другим, большого таланта не требуется. Это я о репортажах, которые печатает Сет.

— Это для начала — сказал Майк. — И потом, как я уже говорил, — «Пейтон-Плейс Таймс» — совсем не то, что я имел в виду, когда советовал Эллисон поработать в газете. Но на пока подойдет.

— Я не собираюсь волноваться на этот счет, — сказала Констанс. — Ей еще два года учиться в средней школе. Этого времени достаточно, чтобы Эллисон выкинула из головы глупости о писательстве.

Майк улыбнулся и решил не говорить Констанс о тех многочисленных его знакомых, которые писательство как профессию считали ничем иным, как глупостью.

— Сегодня суббота, — сказал он. — Может, поедем вечером в Манчестер и поужинаем?

— Хорошо, — сказала Констанс. — Но мне придется задержаться. Как я буду рада, когда Селена поправится и вернется к работе.

— Прелесть в работе и в жизни учителя, как и жены учителя, — это длинные каникулы каждый год. Если бы ты была моей женой, ты бы оставила работу и могла бы пойти со мной в «Скобяные товары Мадгетта», полюбоваться рыболовным снаряжением. А я, может быть, даже купил бы тебе удочку и спиннинг.

— Прекращай, бездельник, — рассмеялась Констанс, — пока не договорился до того, о чем потом сам будешь жалеть.

— Заскочу за тобой в шесть.

— Прекрасно.

Она смотрела на высокую фигуру мужчины в спортивной рубашке с открытым воротом, в рыжевато-коричневых широких брюках и в миллионный раз думала о том, как Эллисон отнесется к тому, что Майк будет ее отчимом. Мысли Констанс завертелись вокруг Шестнадцатилетней дочери, которая думает, что ей пятнадцать, и которая в свои годы должна быть поумнее и не считать упорно работу писателя целью своей жизни.

В кабинете Сета Басвелла Эллисон Маккензи нервно возилась с «молнией» на своем портфеле. После долгих душевных метаний и продолжительных дискуссий они с Кэти Элсворс выбрали шесть рассказов из того, что они назвали «Лучшее из Эллисон Маккензи». Эллисон вытащила их из портфеля и передала редактору «Пейтон-Плейс Таймс».

Сет откинулся в кресле и читал, прикусив нижнюю губу. В своих рассказах Эллисон слегка завуалированно описывала местные характеры, и Сет прикусил губу, чтобы спрятать улыбку.

Братишка! Если это поместить на первой полосе, будет настоящая сенсация.

Мисс Эстер Гудэйл у Эллисон была ведьмой, которая в тайне хранила останки своего возлюбленного у себя на чердаке. «Девочек Пейджа» юная Маккензи превратила в религиозных фанатичек, бедняга Клейтон Фрейзер оказался старым распутным злодеем. Лесли Харрингтон у Эллисон был диктатором, но он плохо кончил, а доктор Свейн был блестящим, решительным человеком, который всю свою жизнь посвятил служению Добру. Марион Пертридж Эллисон изобразила как клубную леди с тайным пороком. По Эллисон, Марион была скрытой алкоголичкой.

«Братишка!» — повторил про себя Сет Басвелл, откладывая в сторону последний рассказ Эллисон.

— Что у тебя на уме, Эллисон? — спросил он. — Ты ведь знаешь, что на меня работает много корреспондентов вне города и они приносят мне внешние новости, а местный материал я готовлю сам?

— Я и не думала писать на светские темы, — начала Эллисон, и Сет облегченно вздохнул. — Я думала, может, я смогу писать для вас каждую неделю по короткому рассказу. В Пейтон-Плейс есть много вещей, о которых можно писать.

«Господи, спаси мой тираж», — подумал Сет, глядя на рассказы Эллисон у себя на столе.

— Какие рассказы? Фантастические?

— О нет, — сказала Эллисон. — Реальные истории. О том, что интересует общество, и тому подобное.

— А ты никогда не думала об исторической рубрике? — спросил Сет. — Ну, знаешь, улица Вязов — какой она была пятьдесят лет назад — в таком духе?

— Нет, об этом я не думала, — ответила Эллисон, и в ее голосе появился энтузиазм. — А это прекрасная идея! Мы можем назвать рубрику — «Пейтон-Плейс тогда и сейчас», а вы поместите ее в рамочке на первой полосе.