Малой обратил внимание на ее книжки:

– Книжки сдаешь?

– Ага.

– Почем?

– В смысле? – удивилась Саша.

– Ну, почем книжки сдаешь?

Саша поняла, рассмеялась:

– Да ты что! Я в библиотеку сдаю!

– И то хорошо, – одобрил Малой. – А то вот Декабриста за фарцу арестовали.

– Как это?

– А так. Он джинсы на антикварные книжки из библиотеки менял.

Саша догадливо прищурилась:

– На Марксистской, пять, которая?

– Она самая, – улыбнулся Сашиной осведомленности Малой.

– И что теперь ему будет? – забеспокоилась Саша.

– Да фигня, – пренебрежительно дернул плечом Малой, – ничего не будет. Меня восемь раз арестовывали. Отпустят, только джинсы не отдадут. В моих джинсах все десятое отделение милиции ходит. Тихо вы! – Малой встряхнул сумку.

– А кто у тебя там? – полюбопытствовала Саша.

– Калинка-малинка обыкновенная: редкий вид карликового подмосковного соболя, – и Малой торжественно вынул из сумки хомяка.

– Но это же просто хомяк! – поразилась Саша.

– Что делать, – серьезно поделился производственной проблемой Малой, – белки закончились, а спрос остался. – Малой нежно поглядел на мохнатый источник своих доходов. – Сегодня уже седьмого отдаю. Правда, приходится иностранцам врать, что их можно научить говорить. Но ведь необязательно любить только тех, кто разговаривает, правда?

– А как же ты иностранцам все это объясняешь? – прервала тараторящего Малого Саша.

– Ну, как? На английском или на немецком, – небрежно пояснил Малой. – Реже – на французском. Французы – страшные жмоты.

– Ты знаешь три языка?! – изумилась Саша.

– Почему три? – обиделся Малой. – Я знаю четыре и еще голландский учу.

Саша уважительно разглядывает Малого:

– Полиглот! А твой друг, Скелет, он небось десять языков знает?

– Не, Скелет и по-русски плоховато, – вздохнул Малой. – У него болезнь такая: физиологическое отторжение инородных знаний. – И Малой собрался бежать дальше.

Саша совсем запуталась, когда Малой шутит, а когда – говорит серьезно. И она просто спросила:

– А ты случайно Солнце не видел?

Малой наклонился к Сашиному уху и шепнул без тени улыбки:

– А он случайно прямо за твоей спиной сидит, – но в глазах его тут же заплясали смешливые искорки.

Саша изумленно обернулась: на парапете действительно сидел улыбающийся Солнце. Саша радостно бросилась к нему. Оказавшись рядом, она снова немного растерялась и не нашла ничего лучше, чем спросить:

– А что ты здесь делаешь?

– Смотрю на тебя, – просто ответил Солнце.

Саша смутилась.

– Ну, как, дома вчера сильно ругали? – сочувственно спросил Солнце. Саша присела рядом с ним на нагретый солнцем парапет:

– Не очень. Папа вывихнул ногу, и мама разрешила им с дядей Родионом... – Саша сделала значительную паузу, – посидеть.

– У тебя очень терпимые родители, – улыбнулся Солнце. – Но этим нельзя пользоваться.

Саша смотрела на Солнце. Солнце – на Сашу. И просто было хорошо.

Вдруг подбежали Малой со Скелетом. Малой возбужденно размахивал руками:

– Ох, сейчас будет! Во будет!

– Такое будет! – вторит ему на удивление оживший Скелет.

– Что будет? – удивилась Саша.

– А то и будет!

– Демонстрейшн грандиозная, – восторженно выпалил Малой.

– Сегодня же не Первое мая, – озадачилась Саша.

– А вот увидишь! – торжествующе заявляет Малой.

– Откуда знаете? – посерьезнев, спросил Солнце.

– Люди из серого дома сами пришли и попросили систему: типа мэйк демонстрейшн, – затараторил Малой. – Типа за Вьетнам и за невинно осужденную коммунистку Анджелу Дэвис. Ну, а хипарям не западло. Даже штатовские хипы против войны во Вьетнаме. А Анджела эта, по всему видать, клёвая чувиха. По голосам вражеским говорят: ее бойфренд травой торговал, а у нее нашли. Зато теперь по ящикам покажут: ништяк, ребята, в «совке» хипы как белые пиплы! И не будут нас больше стремать!

Солнце совсем помрачнел, только коротко спросил:

– Где?

Заметив его беспокойство, Малой вопросительно замолчал.

– Возле универа сказали собраться, – ответил за него Скелет и заторопил друга: – Ну чё, пошли, что ль, а то флажков не достанется, будем, как лохи, идти...

Малой испытующе посмотрел Солнцу в глаза, что-то понял и неожиданно спокойно и неторопливо обернулся к Скелету:

– Подожди, у меня клиент еще на последнюю калинку-малинку. Сейчас подойдет, сказал.