Премьера официально поддержали А.И. Лукьянов, Д.Т. Язов, В.А. Крючков и Б.К. Пуго.

Таким образом, никакого «заговора» против действующей власти, никакой «внезапности» и никакого «госпереворота с целью захвата власти», о котором в дальнейшем напишет Б.Ельцин, не было!

Официальное предупреждение в адрес Горбачева с предложением кардинальных перемен и помощи в этом вопросе со стороны кабинета министров и Верховного Совета поступало дважды: летом 1990-го, а затем летом 1991 года!

Но действующая власть критику в свой адрес восприняла как повод к государственному перевороту.

И все же главным пусковым механизмом путча послужил пресловутый Союзный договор.

«Не договор, а приговор»

Главная опасность состояла в том, что договор этот буквально до августа никто не видел, его нигде не публиковали, и во время референдума 17 марта 1991 года народ не знал, за что голосует! Буквально за несколько дней до путча была организована утечка информации. 15 августа 1991 г. текст договора благодаря премьеру страны В.Павлову попал в центральную печать. Эффект этого в политической среде оказался равнозначен взрыву бомбы. Вот что об этом говорит генерал В. Варенников: «Мне показали проект договора о Союзе суверенных государств. На этом документе я написал: «Не договор, а приговор».

В перечне значилось всего девять республик из пятнадцати, которые готовы были подписать договор. А фактически еще меньше. Латвия, Литва Эстония, Армения, Грузия и Молдавия вообще были не обозначены».

Половина, если не больше, союзных государств этот договор подписывать не собирались. Причина — банальные шкурные интересы. Каждый глава региона, избавившись от центрального управления и прессинга со стороны Москвы, начинал чувствовать себя маленьким и вполне самостоятельным царьком. Он уже при этом не должен был отчитываться о своих деяниях, особенно финансовых, перед центром, и не думать о том, почему у него в замах ходят назначенные вопреки его воле «люди из Москвы». Маленький суверенный царь получал в свои руки уже полностью все ресурсы своего «государства». А то, что это грозило сепарацией всего Союза, его не интересовало.

Времени на раздумья оставалось совсем немного — на 20 августа 1991 года было намечено подписание Союзного договора. Все это планировалось организовать в Ново-Огареве под личным контролем М.Горбачева.

И тогда было принято решение провести срочное совещание ключевых политиков страны. 17 августа это срочное совещание состоялось у председателя КГБ Владимира Крючкова. Встреча проходила на закрытом объекте КГБ, который назывался АБЦ.

Вот истинная подоплека «путча», о которой никогда не говорилось в нашей прессе.

Вот каковы были благие намерения, которыми оказалась вымощена дорога в ад.

Беспомощный Горбачев

Чисто внешне это напоминало смещение Хрущева в 1964 году. Тоже отпуск, бархатный сезон, безоблачная погода. Бац! И перед абсолютно единодушным мнением своего окружения Хрущев вынужден сдаться. Но в истории с Хрущевым у его оппонентов была решительность, которой не хватало участникам ГКЧП. Для того чтобы отстранить Горбачева от управления государством, нужен был умный, решительный и твердый человек типа председателя КГБ Владимира Семичастного. Именно Семичастный спокойно, без потрясений разрешил все проблемы, связанные с отстранением Хрущева от власти.

К сожалению, сами гэкачеписты не были уверены в своих силах и не видели сильной политической фигуры — реальной замены Горбачеву. А самое главное, они хотели оставаться «в рамках закона» и поэтому действовали нерешительно.

А вот президент России Борис Ельцин ничего не боялся. И он сумел быстро и энергично воспользоваться ситуацией ГКЧП в своих политических целях… А участников ГКЧП, которые невольно расчистили ему дорогу на пьедестал власти, сам Борис Николаевич в своих мемуарах иначе как заговорщиками не назовет. На фоне «заговорщиков» он сам выглядит спасителем суверенитета и демократии.