Шрифт:
Медсестра подняла ему голову и, поправив подушку, снова опустила. Уже отвернувшись, она одернула нейлоновый форменный халатик, но вдруг озадаченно взглянула на него. Наверное, заметила в глазах Джонни что-то новое. Чего раньше не было.
Вздохнув, она отвела взгляд, но он сказал:
– Привет, Мари.
Она замерла, и Джонни увидел, как Мари схватилась за маленький золотой крестик, висевший у нее на груди.
– О Господи! – воскликнула она. – Вы очнулись! То-то мне почудилось, будто что-то изменилось. Откуда вы знаете, как меня зовут?
– Наверное, услышал…
Джонни было очень трудно говорить: пересохший язык не повиновался ему.
Мари кивнула:
– Вы давно начали приходить в себя. Мне лучше пойти на пост и вызвать по громкой связи доктора Брауна и доктора Вейзака. Они обрадуются, что вы очнулись.
Но ушла она не сразу и какое-то время с любопытством разглядывала его.
– У меня что – появился третий глаз? – поинтересовался он.
Она нервно рассмеялась:
– Нет, ну что вы! Извините.
Он посмотрел на подоконник и придвинутый к нему столик. На подоконнике стояли фиалки и изображение Иисуса Христа – из тех, что особенно нравились его матери. На нем он походил на бейсболиста из «Нью-Йорк янкиз» или на какого-то другого атлета-профессионала. Однако картинка пожелтела от времени. Пожелтела и загибается на углах. Джонни охватил удушающий страх.
– Сестра! – крикнул он. – Сестра!
Та обернулась.
– Где присланные мне открытки с пожеланиями выздоровления? – Ему не хватало воздуха. – У моего соседа они есть… Неужели мне никто ничего не присылал?
Мари через силу улыбнулась. Так улыбаются те, кто пытается что-то скрыть. Джонни захотелось, чтобы она подошла к кровати. Он дотронется до нее и тогда точно узнает, о чем она умалчивает.
– Я позову докторов, – сказала Мари и вышла. Джонни со страхом и недоумением снова перевел взгляд на фиалки и выцветшую картинку с Иисусом. Через некоторое время он опять погрузился в сон.
4
– Он уже не спал, – сказала Мари Мишоу. – И был в полном сознании.
– Хорошо, – ответил доктор Браун. – Я верю вам. Если он проснулся один раз, то проснется еще. Наверное. Это просто вопрос…
Джонни застонал и открыл глаза. Незрячие и наполовину закатившиеся. Потом заметил Мари, и в глазах появилась осмысленность. Уголки губ чуть тронула улыбка, но лицо оставалось неподвижным, будто проснулись только глаза, а все остальное по-прежнему погружено в сон. Ей вдруг показалось, что он смотрит не на нее, а заглядывает внутрь.
– Думаю, с ним все будет в порядке, – произнес Джонни. – Когда удалят уплотнение на роговице, глаз станет как новенький. Вот увидите.
Мари вскрикнула, и Браун внимательно посмотрел на нее.
– В чем дело?
– Он говорит о моем сыне, – прошептала она. – О Марке.
– Нет! – возразил Браун. – Он разговаривает во сне. Не придумывайте, сестра!
– Да. Хорошо. Но ведь он сейчас не спит?
– Мари! – Джонни чуть улыбнулся. – Я, кажется, задремал?
– Да, – ответил Браун. – И разговаривали во сне, чем сильно впечатлили Мари. Вам что-то снилось?
– Пожалуй, нет. А что я говорил? И кто вы?
– Меня зовут доктор Джеймс Браун. Как негритянского певца. Только я не певец, а невролог. А сказали вы: «Когда удалят уплотнение на роговице, глаз станет как новенький». Так, по-моему, сестра?
– Моему сыну предстоит такая операция, – пояснила Мари. – Моему сыну Марку.
– Я ничего не помню, – сказал Джонни. – Наверное, спал. – Он перевел взгляд на Брауна. Глаза теперь были ясными, и в них сквозил страх. – Я не могу поднять руки. Я парализован?
– Нет. Попробуйте пошевелить пальцами.
Джонни так и сделал, и они шевельнулись. Он улыбнулся.
– Отлично! – воскликнул Браун. – А теперь скажите, как вас зовут.
– Джон Смит.
– А есть второе имя?
– Нет.
– Хорошо, оно и правда никому не нужно, верно? Сестра, сходите на пост и узнайте, кто завтра дежурит в неврологии. Нам надо начать обследование мистера Смита.
– Хорошо, доктор.
– И позвоните Сэму Вейзаку. Он или дома, или на площадке для гольфа.
– Хорошо, доктор.
– И пожалуйста, никаких журналистов. Ради всего святого!
На лице Брауна была улыбка, но говорил он очень серьезно.
– Конечно, нет!
Она ушла. Подошвы ее белых туфель чуть поскрипывали. Джонни подумал, что с ее мальчиком все будет в порядке и надо ей об этом обязательно сказать.
– Доктор Браун, а где мои открытки с пожеланиями выздоровления? – спросил он у врача. – Неужели никто ничего не прислал?
– Сначала ответьте мне на несколько вопросов. Вы помните, как зовут вашу мать?