— Я женился на самой красивой женщине в мире. Она очаровательна, интеллектуальна, остроумна и хозяйка непревзойденная, — все еще улыбаясь, продолжал Алексей.

Элис не могла сдвинуться с места. Какими будут его следующие слова?

Он пронзал ее взглядом. В глазах его не было теплоты, и говорил он насмешливым тоном.

— Выпьем за мою верную, красивую и желанную жену! — Он осушил бокал. — Женщину, которую жаждет заполучить каждый мужчина, но которая принадлежит лишь мне одному. Как же мне повезло в жизни — я женился на идеальной женщине. Разве вы со мной не согласны?

Элис продолжала кое-как улыбаться, понимая, что гости их пришли в замешательство. Слова Алексея сами по себе не были оскорбительными, но вот издевательский тон, с которым они были сказаны, насторожил всех. Репутация ее была всем известна. Наверняка в тосте Алексея люди узрели гнев, который она у него вызывала.

Черт бы его побрал! Он с самого начала задумал все погубить и показать всем, что брак их не более чем фарс!

— А теперь моя очередь, — сказала она, поднимая свой бокал. — Я хочу выпить за самого смелого и искусного капитана всех времен — и пусть его рекордное возвращение из Китая никем не будет побито еще много лет! За моего восхитительного мужа — настоящего героя и джентльмена!

Снова воцарилась тишина. Гости переглядывались, ища друг у друга подсказки, как себя вести.

Наконец голос подал Алексей:

— Итак, нам обоим очень повезло, не так ли?

— Нет второй такой же везучей женщины в Лондоне, как я, — не переставая улыбаться, ответила Элис.

Тут слово взял Блэр:

— Я хочу сказать тост. За величайшую хозяйку, которую я когда-либо знал — которую Лондон когда-либо знал, — за непревзойденную женщину, как верно заметил капитан.

Глядя на него, Элис вдруг захотелось плакать.

Раздался звон бокалов и гул голосов. Не спуская глаз с Блэра, Элис старательно сдерживала слезы. Потом она перевела взгляд на Алексея, чьи глаза сверкали от гнева.

Гости, переговариваясь, потянулись к дверям столовой. Поравнявшись с Элис, Блэр замер было, но она кивком показала ему, чтобы он не задерживался. Если он заговорит с ней сейчас, она лишится остатков самообладания. Она напомнила себе, что муж в действительности не сказал о ней ни одного дурного слова. Все портил лишь его саркастический тон.

Алексей выходил из столовой последним.

— Ты довольна, Элис? — с издевкой спросил он. — Неужели тебе не понравился мой тост?

Она не доверяла себе, поэтому предпочла не отвечать вовсе.

Склонившись ближе к жене, он прошептал:

— Блэр у тебя на крючке. Пришло время вытаскивать добычу.

Она прошипела нечто нечленораздельное.

Алексей ухмыльнулся и зашагал прочь. Оставшись в коридоре в одиночестве, Элис оперлась спиной о стену, дрожа всем телом. Мужу, по крайней мере, хватило такта не говорить о ней каких-нибудь непристойностей. Но можно ли считать вечер безнадежно загубленным? Она не узнает этого до завтра, пока не услышит свежие сплетни.

— Элис.

Она обернулась, обрадованная приходом Блэра, хотя и понимала, что находиться наедине с ним чрезвычайно неподобающе и даже опасно.

Быстро подойдя к ней, он взял ее за руки:

— Я так беспокоюсь о вас.

— Я справлюсь.

— В самом деле? Так-то вы намереваетесь прожить свою жизнь? Справляясьс последствиями ужасных ссор с де Уоренном? Позволяя ему оскорблять себя и притворяясь, что ничего особенного не произошло?

Она трепетала, находя успокоение в его крепком рукопожатии.

— У меня нет выбора, Томас.

— Выбор есть всегда, — быстро произнес он.

Она тут же отдернула руки:

— Я замужем за ним, к лучшему или к худшему.

— Все гораздо хуже, чем я подозревал, не так ли? — спросил он.

У Элис возникло ощущение, что за ними наблюдают. Она посмотрела мимо Блэра и заметила стоящего в дальнем конце коридора Алексея. Он взирал на них холодным пристальным взором.

— Да, — чуть слышно ответила Элис. — Гораздо хуже.

Последние гости, наконец, разъехались, и Алексей закрыл за ними парадную дверь и запер ее. Элис отчетливо осознала, что они остались одни в пустынной прихожей. Когда он повернулся к ней, Элис подумала, не слышен ли ему громкий стук ее сердца. Она была очень, очень разозлена тостом, который он произнес.

На губах Алексея блуждала ухмылка.

— Еще один успешный прием. Слава королеве Лондона Элис де Уоренн!

Тело ее было напряжено точно струна.