– Стас, в армии, ...

– А... Я в Питере служил, по горам не скакал. В ОМОН пошел потом, и на три месяца в СКР уехал, в командировку. По горам немного ходил, военным туристом, - я усмехнулся, вспоминая. Без стрельбы обошлось. Почти. А что?

– Сколько человек в подчинении было? Отделение?

– Отделение в армии. В ОМОНе нет. Там тактические звенья, по пять человек, старшим не был.

– Тактим что-ли?
– удивился Толстый.

– А это что?

– Тактическая команда.

– Да хрен знает. Я особо не знаю, что такое тактическая команда. У нас весь отряд на тактические звенья был поделен, и учили соответственно.

– Ясно, - это уже Федорович, задумчиво глядя на меня. Чему учили?

– Немного. Тактико-строевые, перемещение в бою, стрелять нормально.

– Хрена себе немного.

– Инструктора грамотные были, а времени мало. Всего по чуть-чуть давали. Горной подготовки не было совсем. В ППД только, и то самодеятельность.

– Ясно. А из ОМОНа почему ушел?

– У кадровика жена была, любительница изящной словесности. А ему когда рассказали, что мы в библиотеке части высокодуховные разговоры несколько раз проводили, так он и осерчал. Это когда из командировки уже вернулся, моментом вылетел. Да все равно валить собирался.

– В смысле? Почему?

– Достало. Начальники одни вокруг, и все умные сверх меры.

Все помолчали. Серега с Федоровичем переглянулись, эмчээсник чуть кивнул.

– Саш, - обратился он к лейтенанту, может отдашь ему пару человек, пусть тактическое звено у нас тоже будет?

Я мельком глянул на лейтенанта, у которого на лице читалось восхищение от идеи передать его воинов какому-то бую с горы. У эмчээсника видимо те же мысли мелькнули, тоже на лице недоумение, хотел сказать что-то, не успел.

– Я про тех парней, которые не с твоего взвода, - объяснил Серега лейтенанту, - в столовой же целая банда сидит.

Лейтенант подумал немного, посмотрел на меня, и показал два пальца. Я почесал затылок, думая соскочить пока не поздно с этой темы.

– А с кем воевать собрались?
– спросил я.

– Колония взбунтовалась...

– Есть мнение, что Щербаков..., - одновременно заговорили Серега с эмчээсником.

– Федорыч, объяснишь, - когда замолчали оба, спросил Серега, и названный Федоровичем эмчээсник кивнул.

– Тут рядом колония есть, зэки все на свободе теперь. Не без помощи красноборских, по имеющийся у нас информации. Эта база отдыха часто красноборскими часто используется, но мы приняли решение отсюда не съезжать. Поэтому в ближайшее время необходимо как можно больше человек в ружье поставить. Вооружен, значит защищен, - выдал эмчээсник.

"Мы принимаем бой!" - вспомнил я волчонка из мультфильма про Маугли, и усмехнулся, покачав головой.

– Есть предложение тебе, к Щербакову поехать в качестве народного ополчения, как земляк твой, - посмотрел на меня Серега. Готов?

Мда, надумали. Ладно, соскочить я всегда успею, если что. Молча кивнул, и пошел на выход, позевывая, старшину искать. Для начала зашел в коттедж, вокруг которого кипела жизнь и суета, мелькали камуфляжи солдат. Внутри, как в воду, окунулся в аромат казармы. Совсем не удивился, когда увидел дрючашего Сеню старшину.

– Слышь, Сергеич, - потеребил тихонько за рукав я старшего прапорщика.

– О! Стас, че надо, - отвлекся старый воин.

– А где те парни сейчас, которые не из вашего взвода, а из РМО и из пожарной команды?
– весь рассказ Саши я помнил, про зарубу в их части, и из каких подразделений бойцы, в памяти всплыло без проблем.

– Тебе зачем?

– Рекрутинг поручили провести. Несколько человек себе заберу.

– Кто поручил?

– Папа новый, - глянул я в потолок. Лейтенант в курсе, добро дал.

– Ладно тогда, пойдем.

Старшина отвернулся, и зашагал к выходу. На лице Сени расплылась радостная улыбка, которая не успела сойти, когда старший прапорщик резко развернулся от двери.

– А хуле лыбимся, охлоеб? Через десять минут я вернусь, и меня не колебает, мамой или папой ты будешь той горелке, которую ты пролюбил, но родить ты ее должен. Усек, воин?
– солдат грустно кивнул, и старшина вышел, я пошел за ним.

– Сергеич, за что так Сеню любишь?
– спросил я старшину, пока шагали к главному корпусу санатория.