– А почему? Мой калаш точно на штурмовую винтовку не похож, - глянул я вниз на удобно примостившегося у двери коротыша.

– Алекс, не парься. У тебя вообще пистолет-пулемет, - улыбнулся Тема.

– Не факт. Если б был под пистолетный патрон, можно пистолетом пулеметом назвать. А так у него автоматический карабин, - ответил сзади Теме Джексон.

Далее пошел разговор с матерными терминами, после которого я начал хотя бы примерно представлять, что такое автомат, карабин, автоматический карабин и штурмовая винтовка, и где во всем этом искать пистолет-пулеметы. Но хоть отвлеклись, сердце на место вернулось, и трясти перестало.

До Великополья доехали без происшествий. Один раз только остановились, в кусты сбегать. Когда стояли на улице втроем, Геша караулил Мишика в машине, Жека спросил у Артема.

– Тем, а может тряхануть толстого? Зачем он вдруг Митричу твоему понадобился?

– Митрич теперь не только мой, но и ваш тоже, - нахмурился Артем.

– Жек, а смысл?
– спросил я. Ну расскажет он нам, что каждый месяц заносит ему долю малую, и что? Мы же с этого профита никакого не поимеем, и так все ясно. Доказывать некому. А если он знает, где деньги брильянты лежат, то мы сунулись уже сегодня. До сих пор ощущение, что могу лом перекусить.

– Алекс прав, мне кажется. А на Митрича нам сейчас компромат не нужен. Если все нормально станет, сами не отмоемся.

– Да, звездец, - констатировал я, вспоминая расстрелянный мерин. Жека тоже что-то подобное выдал, только покрепче.

– Вон, Геша пока не замазан особо, - мы уже стояли у двери, и Геша услышал.

– В чем это я не замазан?
– вскинулся он.

– Да мы тут столько накрошили уже..., - протянул Тема.

– Его слить от нас надо, мало ли что, чтоб с нами не сел, - шутливым тоном произнес я. Но Тема переглянулся со мной и с Жекой, и посмотрел на Егора. Заговорил он не шутливым, в отличие от меня, тоном.

– Геш, Алекс дело говорит. Мы там замазались по самые гланды, если что, куда тебе с нами. Давай мы тебя сейчас в санаторий бросим, скажем, втроем были. Не, подожди, зачем тебе, действительно.

– Будет кому нам передачки носить, - ухмыльнулся Жека.

– Слышьте, вы охерели совсем? Вы меня за кого держите?
– когда возмущенный Геша взял автомат, у меня сердце в желудок опустилось, Тема тоже напрягся, как я заметил краем глаза, но Егор направил ствол в голову Мишика, и продолжил, - хотите, давайте прямо сейчас замажусь?

– Геш, Геша, спокойней. Там бак к тому же, куда ты целишься, не только намажешься, но и прожаришься заодно, - свел конец фразы к неуклюжей шутке Жека. Но улыбнулись все с облегчением.

– Геш, не принимай близко к сердцу, люди разные бывают, а на тебе пока крови нет.

– Я не разные. Девственницу мне дайте, и кровь вам будет. Закрыли тему?

– Нормально все. Геш, молодчик. Все, погнали, - улыбнулся Артем.

– Все молодцы, вырезали табор мля, - выдал тут Жека.

– Бывает, - философски протянул Геша, закрывая боковую дверь, когда я уже ехал.

– У кого бывает, а кому кошмарики потом сниться будут, - пробурчал Тема.

Совсем скоро показался танк уже знакомый, совсем засыпанный снегом. По въезду в город встретилось несколько машин. Цивилизация.

Когда проезжал место, где меня чуть не забодала девушка на кроссовере, опять вспомнил, как она стояла, ругаясь, с расхристанными по плечам волосами. Такие очень красиво по подушке могут быть раскиданы, некстати думал я, улыбаясь своим мыслям.

– Алекс, ты чего лыбишься?
– спросил Геша.

– Так, просто.

– Слышь, просто так даже мухи не сношаются. И вообще, смех без причины, признак сам знаешь...

– Да вспомнил тут, белоснежку одну, - опрометчиво сказал я, восстанавливая в памяти образ девушки, такой невежливой, но привлекательной, стараясь не обращать внимания на Гешу.

– Кого, Белоснежку!? Ты чего курил такого, есть еще?

– Это он, наверное, про то, что на этом месте чуть дочку главы района чуть не рихтанул. Вон в ту канаву ушла, - показал пальцем Тема, - а потом еще и изнасиловал словесно.

– Теперь и насмехается еще, негодяй какой! А как насиловал, поподробней можно?
– положил рядом со мной подбородок на сиденье Геша.

– Да отстаньте вы, - отмахнулся я.

Пока Тема рассказывал, как я обгонял и подрезал, с подробностями, и как меня тут увольняли, под аккомпанемент скабрезных шуточек, выехали на площадь. Смеялись уже все в машине, кроме меня и Мишика.

– А ты каким по счету гномом был?

– А почему Белоснежка, она же темненькая?

– Ты ее целовал, она не просыпалась, и ты решил по челябински?