Шрифт:
Вот…
Вот…
Вот…
И окольцованная сирота вспоминает, что именно так лишил ее невинности механик, пропахший бензином и маслом, лишил дважды на заднем сиденье автомобиля.
А Ральф не унимается и переходит в новую фазу.
И окольцованная сирота делает то, что так нравилось рекламному агенту, делает старательно, изобретательно и долго, чтобы войти во вкус.
Но вот неуемный могильный ковбой, наконец-то содрогаясь и вибрируя, доводит сеанс порнографических воспоминаний до логического и физиологического сладостного финиша.
Вот…
Вот…
Вот…
Диана закусила губу, чтобы не вскрикнуть от наконец-то полученного удовольствия.
Вот…
Диана привела в порядок свадебный наряд и тщательно вытерла утомленные пальцы кружевным носовым платочком.
Интересно, среагирует фетишист на использованный платочек?
Но Диане не хотелось проверять реакцию обманутого супруга.
Теперь можно и вздремнуть по-настоящему.
Она на мгновение обернулась.
Томас Джон Крейг-младший не заметил измены.
11. Образец мрачной архитектуры
Диана, так и не потревоженная мужем, благополучно проспала до самой посадки.
Проспала благополучно вопреки повторяющемуся, повторяющемуся, повторяющемуся, повторяющемуся кошмару.
Невостребованной жене навязчиво снились подробности возможной катастрофы.
Отваливались крылья с дымящимися моторами.
Отламывался искореженный хвост.
Разрывался фюзеляж.
И медоточивый голосок небесной шлюхи восторженно сообщал, что за бортом чудесная температура, идеальное давление и много-много-много воды.
Самолетные обломки, среди которых выделялась пара золотых обручальных колец с одинаковыми монограммами, уходили на дно без пузырьков и звука.
– Надеюсь, этот сон – бред и не окажется вещим, – прошептала Диана.
– Что ты, милая, бормочешь?
– Ах, дорогой, мне приснилась такая жуть…
Диана поправила слегка измятое платье.
– Как будто самолет рассыпался на мелкие части прямо в полете.
Диана покинула кресло, так и не ставшее хотя бы на полчаса ложем супружеской любви.
– На высоте двенадцать тысяч футов!
– К счастью, я не страдаю аэрофобией. – Томас Джон Крейг-младший открыл кейс с электронным кодовым замком. – Да и, по статистике, авиакатастрофы происходят гораздо реже, чем аварии на дорогах.
– Но в автомобиле есть хотя бы минимальный шанс выжить! – Диана захлопнула инкрустированный ларец – подарок фетишиста. – А в небе шансов – ноль!
– Милая, ты мне подсказала хорошую мысль.
– Обратно вернемся поездом?
– Нет, я просто научу тебя летать на моем личном самолете.
– Сам?
– Нет, милая, пилотированию тебя обучит опытный инструктор.
– Молодой? – спросила Диана и тотчас же закрыла «поганый» рот ладонями.
– Достаточно. – В голосе Томаса Джона Крейга-младшего впервые прозвучало раздражение собственника, теряющего дивиденды. – Мне не чета.
– Прости, дорогой, вырвалось.
– Многие люди совершают непростительные ошибки, когда перестают контролировать свою речь.
– Учту на будущее. Дорогой, просто в столь короткий промежуток уместилось такое неимоверное количество событий, что я немного сошла с ума.
– Немного сойти с ума – всегда полезно. Главное – вовремя вернуться. – Голос строгого мужа обрел прежнюю нейтральность.
Диана моментально успокоилась.
Рассудительные и конкретные высказывания пожилого джентльмена действовали на нее как волшебная дудочка: завораживающе и гипнотически.
Этот умудренный и настрадавшийся человек все знает, все может.
Надо только слушаться, и все будет хорошо.
Только слушаться.
– Дорогой, а где мы остановимся?
Диана поняла, что можно загладить нечаянную вину наивными вопросиками.
– Увидишь.
Томас Джон Крейг-младший на мгновение повторил вампирский оскал, как в завершение судьбоносного ланча.
– Тебе, милая, понравится, не сомневайся.
– А там будет встроенная посудомойка?
– Конечно.
– С полным автоматическим циклом?
– Да, та самая, которой ты любовалась чуть ли не ежедневно.
Диане захотелось съязвить, что излишнее подчеркивание углубленного знания ее наклонностей и привычек уже порядком достало.
Но она вовремя сообразила, что пожилой джентльмен не любит, когда его перебивают.