Но остальные были вполне себе здоровы, что он тут же и почувствовал посредством болезненного толчка арматурным прутом между лопаток…

– Стой, падла, как стоишь!

– Гуинплен, ипани ему по чану, штоб понял о чём речь! – тут же послышались слова поддержки толстому. Припадая на ногу, тот приблизился к Владимиру и, противно воняя изо рта, стал излагать «претензии».

Из шепелявой речи «Гуинплена» Владимир понял, что он – «шука паршивая», «шукин кот» и «паханец», что он со своим «паханым видеошалом» находится «на территории» этого вот толстяка, носящего имя трагического героя Виктора Гюго явно за травмированную рожу, – вот ведь, начитанные твари… Что он должен платить, платить и платить, потому что уже столько времени, не спрося разрешения… «…да он вааще офигел, падла, коммерс поганый, расположился как у себя дома!» – поддержали главаря подельники, поигрывая железяками и с явной издёвкой разглядывая попавшегося в круг коммерса.

– Чего бы вдруг? – попытался отмазаться Владимир, но тут же ощутил вновь болезненный толчок в спину. «Они ведь и пырнуть могут. И очень просто» – мелькнула мысль, – «Сссука, без ствола как голый на параде!»

– Шы што, патла, платить не хошишь?? – нагнал строгости толстый.

– А если я заплачу – можно будет идти? – наудачу, выигрывая время, спросил Владимир.

– Хы! – осклабился, забывшись, главарь; и тут же опять скуксился, видимо от боли в щеке.

Подельнички толстого удовлетворённо зашумели, не давая, впрочем, особых надежд:

– Если слышен денег шелест – это лох идёт на нерест! Гы!

– Ты, падла, давай всё что есть, а потом поглядим на твоё поведение!

– Давай, лошара, доставай всё из карманов!..

– Мы твоя крыша будем, понял, коммерс! Без нас тут пукнуть никто не смеет!

Чё ж их так много-то… Не пробьюсь ведь… Он резко вытянул руку с зажатым айфоном:

– Вы только что проговорили под диктофон угрозу. Вы совершили преступление! – как в американском боевичке, чесслово, тут же подумал он; но он особо и не рассчитывал что сработает, только тянул время.

Они и заржали:

– Ты чо, лох, совсем стебанулся??.. Ты ещё детской комнатой милиции пригрози, придурок!

– Дай-как сюда телефончик!

– Ты што, хад, тут и так фсё наше!

– Ребята, вы на пустом месте статью поднимаете! – безрезультатно всё, безрезультатно; уже поигрывают арматуринами, обступая ещё теснее. Смеются. Вернее – ржут и хрюкают. Да, это не Америка, и не прежнее время, да и ты не детектив, работающий под прикрытием. Впрочем…

– Короче. Мы уже работаем под крышей – выдохнул Владимир.

– Кто ваша крыша, кто??

Положение получалось отчаянное, но что-то делать было надо. Жутко не хотелось отдавать и деньги, и телепанели, а особенно, конечно, генератор, на который так рассчитывали в деревне. Да и… судя по наглым сбычившимся рожам, обступающим со всех сторон, вопрос так уже и не стоит: отдай и можешь идти. Эти уроды явно и отпускать не собираются… Владимир почувствовал, как накатывает адреналиновая волна, как перед неминуемой отчаянной дракой; как всегда, когда он совершал опасные, зачастую противозаконные поступки; и в то же время «попёр кураж»:

– Бля, пацаны, вам бы лучше этого не знать… Я ж не зря диктофоном размахивал. Ххх… Хорь наша крыша! – какого-то чёрта выскочило первое пришедшее в голову, наверное, сработала ассоциация с майором Майклом Хором, американским «героем» времён въетнамской войны, садистом и убийцей.

– Кто-о-о?

– Хорь. Майор Хорь! – и, не давая рта раскрыть оппонентам, предельно ясно уже понимая, что всё это так – оттяжка времени, но уж больно много их тут, и тесно, и выход перекрыли; шестеро – не, даже трое это многовато, не пробиться, чисто время оттянуть:

– Я ж говорю – лучше вам этого бы не знать! Майор Хорь – он возглавляет спецподразделение по борьбе с бандитизмом, – Владимира несло, – Это зверь, а не человек! Чудовище! Если он узнает, что вы наехали на его точку, да он… он не только вас всех убьет, он ваших родных всех прикончит; это моральный урод, садист, я сам его боюсь!! – он так вошёл вдруг в роль, что при этих словах сам непроизвольно вздрогнул, что невольно произвело впечатление на гопов.

– Да шё ты хо-о-онишь, какой «Хорь», какое «спешподрашделение», чё ты… – в пришепётывающем голосе толстого гопа с порезанной мордой уже не было напора и прежней уверенности. Неужели удастся съехать на базаре??! – мелькнула шальная мысль…

– Спецподразделение!! Вот такое вот спецподразделение! Недавно сформированное! Не слышали?? Лучше бы вам и не знать, я сам ох.енно рискую, что вам такую информацию даю! «Отряд Ж – сто-пятьдесят-один»! – наугад, но очень уверенно брякнул он аббревиатуру одного из «выживальщицких» сайтов, на котором обычно пасся в интернете Вовчик, и который он недавно ему показывал, – Отечественный аналог бразильских «Эскадронов Смерти!»

– Там звери – не люди!.. Да они… – он видел, что ему не верят, что тут бы надо не слова, а действительно – пару-тройку рыл в брониках и с автоматами, – но это была возможность оттянуть время неминуемой свалки, в которой, при прочих равных и без какого-нибудь «стороннего фактора» у него, несмотря на весь опыт в борьбе и общую физподготовку, будет очень немного шансов… и этими немногими шансами надо бы умело распорядиться, выбрать время, а для этого надо уверенно нести и нести пургу, вот так вот, с напором, с апломбом: