Шрифт:
— С чем?!
— Ты же получил приз!
— Какой приз?! Я не знаю, какой приз!
— Но у тебя была какая-то детская картина?
Я говорю:
— Да!
— Так вот этот фильм твой получил главный приз! — закричал он на весь Кировский проспект. Потом убавил громкость, оглянулся по сторонам и добавил:
— Я вчера слышал «Немецкую волну» или «Радио Свобода», что-то в этом духе, и они передали, что…
Вот это было первое сообщение о том, что мой фильм был на фестивале и что он получил главный приз!
Через неделю позвонила какая-то дама с Гостелерадио и сказала:
— Евгений Маркович, я хочу рассказать вам, как это было. Я представляла ваш фильм.
Я говорю:
— Расскажите.
— У вас там приз!
— А что за приз?
— Большой, чудесный хрустальный глобус! Я едва довезла. На такой подставке, он еще и крутится. Еще диплом!
Я говорю:
— Да, как это интересно! А деньги были какие-то?..
— Ну, про деньги я ничего не могу вам сказать!
Мне потом позвонила вдова Драгунского, поблагодарила за фильм и попросила снять еще фильм. Сын Драгунского был автором сценария. Но как-то я не хотел посвятить свою жизнь рассказам Драгунского и отказался.
А в это время… меня исключили из института, потому что я пропустил последнюю сессию.
У меня были несданные предметы. Не мог я одновременно снимать кино, которое было плановой единицей киностудии «Ленфильм», и сдавать сессию!
Я прихожу и говорю:
— Может, я как-нибудь пересдам?
— Нет, вы опоздали!
Мне не дали диплом!
Мне не дали диплом, но я получил Гран-при международного кинофестиваля. И ворота телевидения — не калитка, а ворота были открыты, ногой причем.
Режиссеры и драматурги
Михаил Иосифович Генденштейн, который после Хейфица пошел работать к Володину, попросил меня:
— Слушай, давай помоги Володину, поработай с ним.
Ну что же, если просит, я соглашаюсь.
Фильм, который снимал драматург Александр Моисеевич Володин, назывался «Происшествие, которого никто не заметил».
Только я согласился, как через два дня меня приглашает режиссер-постановщик Сергей Микаэлян в первое объединение:
— Женя, у меня к вам есть предложение! Вы идете работать на картину «Фритьоф Нансен» ассистентом режиссера, только на месяц, через месяц уходит второй режиссер, и вы становитесь вторым режиссером! Мы с вами продолжаем работать. У нас там три или четыре месяца экспедиция в Норвегию! Давайте?! — с горящими глазами предлагает Сергей Микаэлян.
Это мог быть для меня большой шаг вперед!
А я говорю:
— Спасибо большое за предложение, но я вчера дал согласие работать ассистентом с Александром Моисеевичем Володиным.
— Перестаньте! Тут Норвегия, через месяц вы становитесь вторым режиссером!
В общем, этот разговор продолжался 15–20 минут. На меня смотрели как на не совсем адекватного человека: ему предлагают три месяца в Норвегии, а он говорит: я дал слово Володину!
Это был 1970 или 1972 год. Этот разговор закончился ничем…
И я пошел к Володину. Одна из первых съемок проходила в старом ТЮЗе на Моховой. Телевидение там снимало какую-то детскую передачу, у них была литературная викторина. А мы это снимали, как эпизод из нашего фильма. Вопрос был к детям, а дети были совсем маленькие, семь-восемь лет:
— Ну, дети, кто это?.. Доктор… — Ведущая пыталась подсказать.
Когда она сказала «доктор», я негромко, но так, чтобы рядом сидящие люди услышали, подсказал:
— …Живаго.
Володин подскочил и так на меня посмотрел!.. А оказался доктор Айболит. Потом Володин подарил мне свою книжку о себе, о кино, с трогательной подписью: «Блистательно остроумному человеку».
Та книжка начиналась с того, что «кино может снимать каждый, нужен только хороший сценарий, актеры, художник, оператор и кино будет снято, независимо от режиссера…»
Ошибался, ошибался глубокоуважаемый Александр Моисеевич!
А тогда в доказательство он попробовал сам снять кино…
У него было свое виденье актера, особенно если экранизировали его пьесы. Ему не нравились актеры, которых ему предлагали. Я помню, он мне рассказывал, как к Митте ходили сотни девочек на пробы к фильму «Звонят, откройте дверь». И все было не то, все было не так. Он рассказывал:
— Я выхожу в мосфильмовский коридор и иду, а навстречу идет девочка. «Стой! Ты кто?» Она говорит: «Я Леночка». Я отвел Леночку к Митте: «Вот девочка, которая должна сниматься!»
Это была Леночка Проклова, которая оказалась то ли дочкой, то ли внучкой второго режиссера с Мосфильма. В общем, история Леночки Прокловой состоялась, и жизнь ее состоялась только потому, что навстречу ей по коридору шел Володин Александр Моисеевич. После чего ему показалось, что он-то как раз все понимает, а режиссер не очень.