— Совсем не хочется?

Ви собрался и сделал ещё глоток. Сквозь гримасу он сказал:

— Я хочу разрядки, но не буду ни с кем, кроме Джейн. Я ни за что не вернусь в наше супружеское ложе со следами какой-то шлюхи по всему моему члену — это разрушит всё не только для неё, но и для меня. Кроме того, сейчас мне нужно доминирование, а не подчинение, и нет никого, кому я бы мог доверять. — Ну, может, только Бутчу, но это пресечёт слишком много границ. — Так что, я в тупике. В моей голове ревёт гарпия, и я ничего не могу с этим поделать… и от этого становлюсь гребаным психом.

Боже… он сказал это. Всё.

Кто бы мог подумать.

И в награду самому себе он вновь присосался к бутылке.

— Чёрт возьми, губе-то больно.

— Без обид, но это хорошо — ты заслужил. — Ореховые глаза Бутча распахнулись, и через какой-то миг он слегка улыбнулся, обнажая пломбу на переднем зубе, так же, как и клыки. — Знаешь, я даже на какое-то время тебя возненавидел, правда. И пока ты не спросил, водолазки в дальнем конце той полки. Треники тоже возьми. Твои ноги выглядят так, будто по ним прошлись гвоздодёром, и то твоё яйцо явно скоро взорвётся.

— Спасибо, приятель. — Ви прошёлся по рядам одежды, развешанной на добротных кедровых вешалках. Уж что-что, но в гардеробе Бутча всегда широкий выбор. — Вот уж не думал, что буду рад, что ты такой шмотошник.

— Думаю, ты хочешь сказать «человек с хорошим вкусом».

С этим его бостонским акцентом, слова вышли как человек с хорошем вкусам, и Ви задумался, было ли время, когда он не слышал этого южного говора.

— Что собираешься делать с Джейн?

Ви поставил бутылку на пол, натянул через голову кашемировую водолазку, и разозлился, обнаружив, что та еле прикрывает пупок.

— На ней и так слишком много всего. Никакой шелланне нужно слышать, что её мужчина искал хорошего мордобития… и я не хочу, чтобы ты ей говорил.

— Как ты собираешься объяснить свою физиономию, умник?

— Отёк спадёт.

— Недостаточно быстро… тебе придётся увидеться с Пэйн в таком виде…

— Ей тоже такое удовольствие не нужно. Я просто денёк поторчу вдали ото всех. Пэйн восстанавливается и стабильна… по крайней мере, так мне сказала Джейн, поэтому я пойду в свою кузницу.

Бутч протянул свой стакан.

— Нальёшь?

— Не вопрос. — Ви плеснул своему парню, выпил сам, а затем поболтал стакан. Протянув руку, он повернулся. — Лучше?

— Я вижу лишь лодыжки и запястья, и, к твоему сведению, сверкая тут животом ты похож на долбаную Майли Сайрус. Не круто.

— Иди на фиг. — Сделав следующий глоток из бутылки, Ви решил, что напиться — его новый план. — Я-то причём, если ты чёртов карлик.

Бутч усмехнулся, а затем вновь стал серьёзен:

— Если ты снова выкинешь подобное…

— Ты сам предложил свою одежду.

— Я не об этомсейчас говорю.

Ви отдёрнул рукава водолазки, но толку от этого не было.

— Тебе не придётся вмешиваться, коп, и я не собираюсь кончать жизнь самоубийством. Не в этом дело. Я знаю, где пролегает черта.

Бутч выругался, его лицо помрачнело:

— Когда ты это говоришь, я верю, что ты думаешь, что это правда. Но обстоятельства могут быстро измениться, особенно такие, как эти. Ты можешь скользить по волнам… волнам чего бы тебе ни было нужно… и течение может обратиться против тебя.

Ви согнул руку, ту, что в перчатке:

— Невозможно. Не с этим… и я действительно не хочу, чтобы ты разговаривал об этом с моей женщиной. Пообещай. Ты должен оставаться в стороне.

— Тогда ты должен поговорить с ней.

— Как я могу ей сказать… — Его голос сорвался, и ему пришлось прочистить горло. — Как, блин, я смогу объяснить ей всё это?

— А как иначе? Она тебя любит.

Ви просто покачал головой. Он не мог представить, как говорит своей шеллан, что хочет физической боли. Это её убьёт. И он уж точно не хотел, чтобы она видела его в таком состоянии.

— Слушай, я сам обо всём позабочусь. Обо всём.

— Вот, чего я боюсь, Ви. — Бутч одним глотком осушил остатки своего скотча. — Это… самая большая наша проблема.

Джейн наблюдала за спящей пациенткой, когда в кармане оживился телефон. Не звонок, а смс-ка от Ви: Дома, иду в кузницу работать. Как П? И ты?

Она выдохнула, но не с облегчением. Он вернулся примерно за десять минут до полного рассвета, и не увиделся ни с ней, ни со своей сестрой?