Продолжаю идти вперед, пока не упираюсь в тротуар, после чего пробую, насколько влажная сегодня трава. Совсем не скользко! Не понимаю, как Джастин и Зак умудрились так опозориться прямо перед ее окнами. Интересно, если бы тогда Ханна влюбилась не в Джастина, а в Зака? Джастин исчез бы из ее историй? Не распускал бы никаких слухов? Ханна была бы жива?

День, когда появился твой список, я пережила нормально. Я знала, что это шутка, и люди, стоящие в коридорах с распечатками, тоже это знали. Это была одна большая, полноценная, веселая шутка.

Но что происходит, когда кто-то говорит, что у тебя самая лучшая задница среди новичков? Позволь мне рассказать тебе, Алекс, потому что иначе ты никогда этого не узнаешь. Это позволяет людям — некоторым, особенно тупоголовым, — относиться к тебе, как будто ты вся — это одна шикарная задница.

Вам нужен пример? Отлично. Б-3 на ваших картах. Магазинчик «Голубая капля».

Это совсем недалеко.

Понятия не имею, почему он так называется, но он всего в квартале от дома, где я жила раньше, поэтому я заходила туда, когда мне хотелось сладкого. Что означает… да-да… я заходила туда каждый день.

С улицы «Голубая капля» выглядит грязно и неухоженно, поэтому у меня никогда не было желания посмотреть, что там внутри.

Девяносто пять процентов времени «Голубая капля» пустовала. Лишь я да мужчина за прилавком. Думаю, многие даже не знают о существовании этого места, потому что оно очень маленькое и спрятано между двумя магазинами, которые закрыты с тех пор, как мы переехали.

С улицы «Голубая капля» выглядит как доска для рекламы сигарет и алкоголя.

А внутри? На самом деле так же, как и снаружи.

Иду мимо бывшего дома Ханны. Подъездная аллея поднимается в горку, а затем исчезает за деревянными дверьми гаража.

Самые лучшие конфеты стоят на прилавке, рядом с продавцом. Мужчина за прилавком приветствует меня звонком — дзинь-дзинь, — когда замечает, что я только вошла. Он знает, что сейчас я подойду к стойке со сладостями и обязательно что-нибудь куплю. Я всегда так делаю. Однажды кто-то сказал, что у этого продавца лицо похоже на грецкий орех. И это действительно так! Возможно, потому, что он очень много курит, или потому, что его зовут Уолли. [2]

Сколько я ее знал, Ханна всегда ездила в школу на голубом велосипеде. Я и сейчас могу представить, как она с рюкзаком за спиной едет по этой улице, мимо домов, деревьев, припаркованных машин, мимо меня. А я стою и смотрю, как она удаляется и наконец исчезает. Снова…

Если честно, не могу припомнить, чтобы Уолли когда-нибудь со мной разговаривал, да и вообще хоть что-то говорил. Ни приветствия, ни дружеского ворчания от него я никогда не слышала. Единственный раз он открыл рот из-за тебя, Алекс. Ну надо же.

Алекс! Точно. Вчера кто-то толкнул его в коридоре прямо на меня. Кто же это был?

В тот день, когда я вошла, как обычно прозвенел колокольчик. Дзинь-дзинь! Я выбрала конфету, не могу сказать, какую именно, потому что уже не помню.

Я поймал Алекса, чтобы он не упал, и спросил, все ли в порядке, но он проигнорировал меня, поднял рюкзак и убежал по коридору. Интересно, чем я его обидел?

Если бы я захотела, я могла бы назвать вам имя человека, который вошел, пока я искала в рюкзаке кошелек, но сейчас это не имеет никакого значения. Важно другое: его поступок — его ужасный, отвратительный поступок — это не что иное, как результат твоих действий, Алекс. Кроме того, об этом сопляке будет еще одна история, так что пусть пока его имя останется секретом.

Вздрагиваю. Что могло случиться в этом магазине из-за списка Алекса? Нет, я не хочу этого знать, и я не хочу видеть Алекса ни завтра, ни когда-либо еще. Ни Алекса, ни Джастина, ни этого Болвана Джимми.

Боже, кто еще втянут во все это?

Он ногой открыл дверь в «Голубую каплю»:

— Привет, Уолли!

Он сказал это настолько высокомерно и в то же время настолько естественно. Уверена, он уже не в первый раз обращается к Уолли так, словно выше его.

— А, Ханна, привет, — обратился он ко мне. — Не заметил тебя.

Я говорила, что стояла перед прилавком прямо напротив входа? Меня сложно было не заметить. Я одарила его улыбкой, нашла деньги и положила их в морщинистую руку Уолли. Уолли никак не отреагировал на вошедшего, не улыбнулся, не подмигнул, как он обычно приветствовал меня.

Сворачиваю за угол и иду в направлении «Голубой капли». Удивительно, как меняется город, достаточно только повернуть: позади остались дома, в которых, очевидно, живут представители среднего класса, — не слишком большие, не слишком модные. А впереди — более бедная часть города, здесь дома стоят почти впритык друг к другу.