У меня свело живот, как будто я долго качал пресс. Закрываю глаза и пытаюсь сконцентрироваться, успокоиться. Но ничего не получается. Меня лихорадит, как будто я болен какой-то страшной болезнью.

Я просто сидела, глядя на пустой стакан из-под коктейля. Там же, где оставил меня Маркус. Его место, возможно, все еще было теплым, потому что с того момента, как он ушел, прошло не больше минуты. И тут появился Зак. Подошел ко мне и сел рядом.

Открываю глаза — передо мной ряд пустых стульев. На одном из них, наверное, сидела Ханна.

Я притворилась, что не замечаю его.

Лично против Зака у меня ничего не было, он просто попал в неудачный момент. Мне было очень плохо: только что по моей вере в людей был нанесен очередной удар, от чего у меня в груди образовался вакуум. Словно все нервы в моем теле сначала высохли, после чего их из меня вытащили и выкинули.

У меня жжет глаза. Охлаждаю руки о стакан с коктейлем и прислоняю их к векам.

Чем дольше я думаю о своей жизни, тем больнее мне становится. А Зак был очень милым. Он позволил мне игнорировать его, пока это не стало смешным. Конечно, я знала, что он был рядом. Все это время он смотрел на меня. И в конце концов он театрально кашлянул.

Я опустила руку на стол и взялась за стакан. Это было единственным знаком, что я его слушаю.

Пододвигаю стакан ближе и начинаю помешивать остатки коктейля ложечкой.

Он спросил, все ли со мной хорошо, и я заставила себя улыбнуться. Но я по-прежнему как заколдованная смотрела на стакан — через стекло, на ложку. Мысли продолжали роиться в голове — наверное, так себя чувствуешь, когда сходишь сума?

— Извини, — сказал он. — Что бы только что ни произошло.

Я чувствовала, что продолжаю кивать головой, как болванчик, но я не могла набраться мужества сказать ему, что очень благодарна за эти слова. Он предложил заказать мне еще один коктейль, но я ничего не ответила.

То ли слова застряли в горле… То ли мне просто не хотелось ни с кем общаться.

Наверное, он флиртовал со мной — думал, что раз я сижу одна, то он может пригласить меня на свидание. Я не была в этом до конца уверена, а выяснять не хотела, в тот момент я никому не могла доверять.

Официант принес счет и забрал мой стакан. Вскоре, не добившись от меня ответа, Зак оставил пару долларов и вернулся к столику, где сидели его друзья.

Все продолжаю мешать коктейль. Уже практически ничего не осталось, но я не хочу, чтобы стакан забрали. Так у меня хотя бы есть оправдание, почему я все еще сижу здесь.

На глазах наворачивались слезы, но я не могла оторвать взгляд от мокрого круга, который остался на столе, на том месте, где стоял стакан. Если бы я издала хоть один звук, я бы его потеряла. Или я его уже потеряла?

Продолжаю мешать пустоту.

Могу сказать вам вот что: за этим столом мне в голову лезли самые ужасные мысли. Здесь я впервые задумалась… задумалась… нет… я так и не могу произнести это слово.

Знаю, ты пытался прийти ко мне на помощь, Зак. Но все мы знаем, что ты попал на эту кассету не из-за этого. Когда ты пытаешься кого-то спасти и выясняешь, что не можешь до него достучаться, зачем поворачиваться к нему спиной?

В течение последних нескольких дней или недель — не знаю, сколько времени пройдет, прежде чем ты получишь эти пленки, Зак, ты, наверное, думал, что никто ничего не узнает?

Опускаю лицо на руки. Сколько секретов может скрываться за стенами одной школы?

Тебе, скорее всего, было дурно до тошноты, когда ты узнал, что я сделала. Но шло время, ты успокоился и решил, что эта тайна умерла вместе со мной и никто никогда ничего не узнает.

Но сейчас все тайное станет явным. А вот меня только начинает подташнивать.

Позволь мне спросить, Зак, ты думал тогда, в «У Рози», я тебя продинамила? Я хочу сказать, ты же не приглашал меня на свидание, поэтому формально я не могла тебя кинуть? Так что это было? Замешательство?

Дай-ка я догадаюсь. Ты сказал друзьям, чтобы они смотрели, как ты будешь меня соблазнять… и я поддамся. Или они взяли тебя на «слабо»? Они сказали, что тебе слабо пригласить меня на свидание?

Такое бывает. Мне тоже как-то предлагали пригласить тебя на свидание на спор.

Он работал с нами в «Крестмонте» и знал, что Ханна мне нравится, но что у меня никогда не хватит смелости пригласить ее погулять. Он также был в курсе, что последние несколько месяцев Ханна избегала людей, поэтому такой спор было вдвойне сложно выиграть.