Круглое лицо капитана Козлова отразило глубокую радость: он явно тяготился свалившимся на него расследованием массового убийства и был счастлив сплавить дело любому желающему.

Майор закурил сигарету и неторопливо огляделся.

Главный зал ночного клуба представлял собой нечто среднее между скотобойней и наспех разграбленной анатомичкой медицинского института. Пол, стены, обломки мебели были обильно политы кровью, в которой буквально плавало то, что капитан Козлов деликатно обозвал «фрагментами»: руки, ноги, головы, внутренности, изредка они составляли единое целое, но, как заметил Андрей, чаще попадались все-таки отдельные части тел. Под ногами скрипели осколки посуды, столовые приборы, валялись бутылки, как целые, с остатками жидкости, так и разбитые. Несмотря на прекрасно работающую вентиляцию, зал был наполнен удушливой смесью перегара, разложения и рвоты. Помимо Корнилова и Козлова, в помещении находились только эксперты, местные и вызванные Корниловым. Причем приехавших из управления можно было отличить по высоким резиновым сапогам – ребята из центра отличались предусмотрительностью. За порядком в зале присматривал хмурый сержант, видимо, это и был знаменитый ветеран Печорин.

– Картина в целом ясна, – резюмировал Андрей, молча выкурив почти половину сигареты. – Кто-нибудь выжил?

– Тринадцать человек в Склифе, большая часть очень плохи.

– Охрану обеспечили?

– Да, ваши ребята из управления подсуетились.

– Молодцы.

Скорее всего об охране позаботился везде успевающий Шустов, здраво рассудивший, что пострадавшим не следует общаться с настырными репортерами.

– Впечатление такое, что кто-то насмотрелся ужастиков. – Майор покосился на валяющуюся под чудом уцелевшим столиком голову и повернулся к Козлову: – Как думаете, капитан, бензопилой работали?

– У нас есть два свидетеля, здесь, в соседней комнате, – немного помолчав, ответил Козлов. – Доктора из «Скорой» вкололи им успокоительное, порекомендовали пока не трогать их, но, если хотите, можно пройти, попытаться разговорить.

– А что, они действительно плохи?

– Мужчину, судя по всему, охранника, мы нашли в туалете. Он забаррикадировался и открывал огонь по любому, кто приближался к дверям. Взяли, когда у него патроны закончились.

– Второй свидетель?

– Женщина, из посетителей, она пряталась под перевернутым креслом.

– Они были в зале во время нападения?

– Да.

– Хорошо, – принял решение Андрей, – этими двумя я займусь лично.

Девушку звали Лена. Лена Захарова.

Сначала Корнилов решил, что она местная проститутка, уж слишком броским был ее макияж да и вызывающе откровенное платье не соответствовало образу светской дамы, но действительность оказалась не такой ужасной. Лена Захарова служила кассиром в обменном пункте и завела тесную дружбу с заместителем начальника охраны, крепким и короткостриженым Володей. Насколько длительным был этот роман, Андрей не уточнял. В «Качелях» же Лена и Володя расслаблялись в компании еще двух парочек, служащих все того же банка, АКБ «Риони Финанс».

– Верка первая закричала, – бесцветным голосом говорила Лена, глядя в пол. – Как сумасшедшая. Даже музыку заглушила. Володя вскочил, схватил меня за руку.

На глазах девушки выступили слезы, но, судя по всему, истерики не предвиделось.

– Володя в зал посмотрел, туда, в сторону сцены, и кричит: «Бежим!» Да там все побежали. Крики, паника, около дверей пробка жуткая, все лезут, ругаются, дерутся. Потом кто-то стрелять начал, не Володя, он сегодня без пушки был. Все вообще озверели. Меня ударили. – Лена машинально прикоснулась к глазу, под которым наливался кровавый синяк. – Я упала, Володю уже не видела, испугалась, что затопчут, и заползла под кресло.

– Нападавших видели? – как можно мягче спросил Корнилов.

– Нет, но я слышала, – девушка судорожно вздохнула, – потом, когда все стихло, он прошел мимо кресла. Я тихо-тихо сидела, он меня не заметил.

– А вы его?

– Нет, только шаги. – Губы у Лены задрожали, было видно, что она снова и снова переживает этот страшный эпизод. – Такие, знаете, как будто рыцарь идет, тяжелые, очень тяжелые, и запах.

– Характерный запах?

– Да. Запах персиков. – Девушка посмотрела на майора. – Может, мне показалось, но я почему-то связала эти шаги и запах персиков.

Со вторым свидетелем дело обстояло намного хуже. Пережитое потрясение полностью выбило его из колеи. Когда Андрей вошел в комнату, плечистый черноволосый мужчина радостно улыбнулся и протянул ему руку:

– Зураб, дорогой, долго мне еще придется выслушивать нытье этих полицейских придурков?

Корнилов уже знал, что Зураб Курашвили возглавлял службу охраны «Качелей», а свидетель доводился ему родным братом. Андрея предупредили, что несчастный всех принимал за своего брата, и Корнилов решил принять правила игры.

– Георгий, потерпи еще чуть-чуть. – Майор пожал мужчине руку и плюхнулся в кресло. – Как ты?

– Плохо, Зураб, – ответил охранник и, оглядевшись по сторонам, тихо добавил: – Я видел дьявола.

– А ты не ошибаешься, Георгий?

– Нет, брат, не ошибаюсь, – охранник помолчал. – Ты мне веришь, Зураб?

– Верю.

– Ты не думаешь, что я сумасшедший?

– Нет, Георгий, нет. – Корнилов вздохнул. – Какой он, дьявол?

– Он жесток, – прошептал охранник, – он быстр и силен, у него есть рога и хвост, его глаза горят зеленым, и… – Губы могучего Георгия Курашвили задрожали в полуулыбке-полугримасе. – Дьявол пахнет персиками.