– Я просто в шоке, – признался Фет, поняв, что соплеменники будут молчать до последнего. – Ну, с Лекой все понятно.

– А что со мной понятно? – возмутился молодой хван.

– Молчать! – Лека съежился. – Но ты, Муба, как мог ты допустить такую промашку?

– Из-за жадности погорел, – нехотя признался опытный убийца. – Я поставил на челов, Кортеса и Бесяева, и здорово проигрался. Думал быстренько вернуть деньги.

– А о чем ты еще думал?

– Больше ни о чем.

– А что думаешь сейчас?

– Сейчас? – Муба сложил нижние руки на животе, а верхней правой почесал в затылке. – Нас подставили, Фет, подставили. Целью было не убить уголовника, а выставить на всеобщее обозрение мои четыре лапы.

– Правильно, – согласился глава общины.

– Но мы же не могли этого знать! – подал голос Лека.

– Все знать невозможно, надо предвидеть. – Фет прошелся по комнате. – Мне уже звонили из Ордена – с вами хотят поговорить рыцари. Кажется, они считают, что ваши действия нанесли существенный ущерб Тайному Городу. Им это не понравилось.

– Клянусь зубами Спящего, мне это тоже не нравится. – Перспектива отвечать за действия, нанесшие вред всему городу, не вдохновляла Мубу даже больше, чем ссылка на Алтай. Уж лучше ловить сосущих бабочек. – Фет, что делать?

– Что делать, что делать? – передразнил бедолагу глава общины и задумчиво почесал подбородок левой нижней рукой. – Я сказал рыцарям, что ты в испуге покинул город и твое местонахождение неизвестно.

– Спасибо, – выдохнул Муба.

– Пока не за что, – ответил Фет и жестко продолжил: – У вас двоих есть день, максимум два, чтобы найти того, кто вас подставил, и предъявить его Великим Домам. В этом случае отделаетесь месячной командировкой на плантации золотого корня. А если…

– Фет, мы его найдем!

Глава московской общины недовольно покосился на обрадованных недотеп и тем не менее закончил мысль:

– Это позорное пятно можно смыть только кровью. Мне бы не хотелось, чтобы она оказалась вашей.

– Она не окажется нашей.

Фет снова поскреб подбородок:

– Нашли вы время, чтобы вляпаться.

– Я слышал, Франц де Гир арестован, – осторожно поинтересовался Муба.

– Не арестован, а отстранен от должности до результатов расследования.

– А в чем его обвиняют?

– Рыцари скрывают это.

– Орден требует выдачи Сантьяги, – припомнил забытый всеми Лека.

– Судя по всему, назревают какие-то события, – вздохнул Фет. – Из Ордена уже интересовались, сколько маршалов-хамелеонов я смогу выставить в случае неприятностей.

Московское полицейское управление

Москва, улица Петровка,

30 сентября, суббота, 09.52

– Корнилов, это уже ни в какие ворота не лезет, дорогой, я ведь тебе поверил! Ты слышал о Валико? – Голос Автандила Гори дрожал от праведного гнева. – У Чемберлена совсем крыша поехала, и я тебя предупреждаю…

– Ты жену свою предупреждать будешь! – резко оборвал уголовника Андрей.

Гори осекся.

– Значит, слушай: то, что я тебе говорил в «Качелях», остается в силе – мне нужно два дня, чтобы разобраться с этой кашей.

– Чемберлена спасаешь? – угрюмо спросил Автандил. – Он у меня за эти два дня всех бойцов постреляет!

– Я вас обоих спасаю, – отрезал Андрей. – И Чемберлена, и тебя, ты же сообразительный мужик, Автандил, неужели ты не понимаешь, что вас стравливают?

– И для чего же тебе нас оберегать?

– А у меня на вас свои планы, – усмехнулся майор. – Вам Сибирь осваивать предстоит, а не кровавые разборки в Москве устраивать.

Гори проворчал нечто неразборчивое.

– Если в течение двух дней твои абреки хотя бы воздух в общественном месте испортят, я лично на тебя, Автандил, спущу Клима. Такой расклад ты понимаешь?

Такой расклад Автандил понимал. Клим Важенин командовал спецназом Московского полицейского управления, закаленным в кровавых гангстерских войнах начала девяностых. Именно тогда решительные меры властей заставили уголовников прекратить бесчисленные разборки на улицах города и стараться решать свои проблемы либо мирно, либо за пределами Москвы. Методы, использовавшиеся тогда полицией, были несколько жестковаты (достаточно сказать, что спецназовцы редко брали с собой наручники), но зато хорошо понятны уркам. Сбив основную волну преступности, власти вернулись к традиционным средствам борьбы с бандитами: Корнилов искал доказательства, проводил расследования, передавал материалы в суд, но спецназ, разумеется, никто расформировывать не собирался.