– Я больше не скажу ни слова!

– То, что для финансирования вашей деятельности выбраны столь сомнительные фирмы, показывает отношение к вам, Лев Моисеевич. Среди принадлежащих Чемберлену компаний есть и более приличные, но в данном случае ваши «спонсоры» предпочли грязь. А это значит, профессор, что вас используют временно. На грязные деньги вы прикрываете грязные операции. Вы рупор хладнокровных убийц, и в том, что произошло в клубе «Качели», есть ваша косвенная вина.

– Не надо меня пугать!

– Нытик и Чемберлен уже давно находятся у меня на карандаше. Рано или поздно они отправятся осваивать бескрайние сибирские просторы. И я сделаю так, чтобы вместе с ними поехало как можно больше их сподвижников. Но я разумный человек. – Корнилов неожиданно перегнулся через стол, и теперь его глаза находились в считаных дюймах от лица Серебрянца. – Я всегда отделяю закоренелых преступников от людей, случайно попавших в неприятную компанию – по незнанию или вследствие шантажа. В этом тоже заключается моя работа, Лев Моисеевич. Я не отправлю на каторгу честного, но запутавшегося человека.

– Я как раз такой.

– Это нужно доказать, Лев Моисеевич. К сожалению, в вашем положении честность необходимо доказывать.

– Иначе вы измажете меня грязью и отправите вслед за Нытиком, – скривился профессор.

Андрей молча вернулся в кресло и, свободно откинувшись на спинку, прикурил сигарету. Он успел сделать две затяжки, когда Серебрянц тихо подал голос:

– Что вы хотите знать?

Ответа поникшему профессору пришлось ждать еще одну глубокую затяжку.

– Какую роль во всем происходящем играет женщина по имени Кара?

– Кара, – Лев Моисеевич тяжело вздохнул. – Сразу бьете в цель?

Корнилов молчал.

– Кара – мозг операции, Нытик слушается ее беспрекословно. Она приказала ему финансировать мою деятельность.

– Чемберлен?

– Не знаю, с ним я никогда не встречался.

– Верю. – Андрей затушил сигарету. – Поговорим об этой женщине…

Офис компании «JFK»

Москва, Малый Афанасьевский переулок,

30 сентября, суббота, 13.56

– Нытик, – голос Чемберлена был подчеркнуто, чрезмерно подчеркнуто доброжелателен. – Я ощущаю некоторое беспокойство.

– Неоправданное беспокойство, шеф, – сглотнул Нытик.

– Не перебивай меня.

Эта фраза была плохим знаком. Очень плохим. Обычно Чемберлен, прекрасно относящийся к своему субтильному помощнику, позволял тому достаточно вольно вести себя в разговорах с ним. Нытик снова сглотнул, и где-то в глубине его души начал зарождаться противный, холодный, как пиявка, страх.

– Изначально план, который разработали вы с Карой, подразумевал, что нелюди ликвидируют ребят Риони. Будет шумно, даже очень шумно, но в итоге мы избавимся от конкурентов и получим выход на… – Чемберлен пожевал губами, старый уголовник до сих пор не мог привыкнуть к этой терминологии. – И мы получим выход на магию. Я согласился с вашим планом.

– Шеф, мы…

– Шума было много, одни «Качели» чего стоят, я уже молчу о четырехруком убийце. Серебрянц, в которого ты вложил большие деньги, наши деньги, сполна их отработал и квалифицированно поведал лохам о нелюдях. Стал звездой. Осталось выяснить, сынок, что получил я?

«А что ты надеялся получить, старый „синяк“? Ключи от Тайного Города на золотом подносе?»

– Шеф, операция еще не закончена, – осторожно проговорил Нытик. – Вы же помните наш план: предварительный этап должен…

– Сынок, я помню наш план, – доброжелательно согласился Чемберлен. – Но там не было ничего сказано о том, что ребята Риони станут угрожать мне войной. Там было сказано, что на этих кавказцев натравят оборотней, чертей, вампиров и прочую дрянь, о которой так легко рассуждала Кара. Горбоносые должны были погибнуть, а вместо этого их натравливают на меня!

Нытик предвидел этот разговор, но гнал от себя мысли о нем, надеясь, что Кара успеет нанести свой главный удар раньше. После этого мнение Чемберлена уже не имело бы никакого значения. Но Кара не успела, и приходилось выкручиваться.

– Шеф, издержки бывают и в самых продуманных комбинациях. Нелюди оказались более осторожными, чем мы рассчитывали. Они не поддались на провокацию и не стали преследовать людей Риони. Но главного это не меняет – мы получим власть над ними. Нужен еще один день.