– Подождите, пожалуйста, - попросил он, выходя наружу.

Агент вернулся очень быстро, неся какой-то сверток. Это оказался рыбацкий дождевик.

– Это вам, - отдал он костюм лоду Гвэйдеону.
– Наденьте поверх доспехов, пожалуйста. Если только, кхм, это не оскорбит каких-нибудь ваших правил…

– Нисколько, сударь, - благодарно наклонил голову паладин.
– Вы предупредили мое желание - я и сам собирался найти что-нибудь… подождите, а куда же я спрячу меч?

– Вот вам чехол для спиннинга, - невозмутимо ответил Конрад.
– Пусть думают, что вы рыбак.

Когда черный автомобиль подъехал к бунгало дедушки Джо, лод Гвэйдеон уже успел облачиться в желтый дождевик и высокие рыбацкие бахилы. Маскировка оказалась вполне приличная, но теперь паладин стал похож на толстяка. Конрад еще раз уточнил у Креола и Ванессы (особенно у Ванессы) несколько административных моментов, связанных с гонораром за выполненную услугу и дальнейшим сотрудничеством, оставил номер своего мобильного, махнул на прощание и уехал.

– Привет, ма, - тихо прошипела Ванесса, открывая дверь своим ключом.
– Слушай, этот долбаный Скотт уже уехал?

– Что ты девочка моя как же мы могли его отпустить конечно же мы пригласили его на день рождения дедушки мы превратили вторую гостиную в дополнительную спальню гостей ожидается просто ужас а кто этот милый джентльмен он похож на капитана дальнего плавания с которым мы в молодости нет-нет Мао это было еще до нашей встречи познакомь же нас что вообще происходит где ты пропадала четыре месяца что у тебя за странные знакомые что за история с маньяком в гараже объясни мне все немедленно!

Вон бессильно посмотрела на папу. Тот только пожал плечами, предоставив дочери возможность выпутываться самой. От мага с паладином помощи тоже ждать не стоило - они преспокойно играли в камень-ножницы-бумагу. Креол, разумеется, бесстыдно жульничал.

– Ну все, хватит!
– решительно заявила Ванесса.
– Мне уже надоело все время врать!

Мао закрыл глаза ладонью, не желая видеть того, что сейчас произойдет. Агнесс, наоборот, подалась вперед с жадно горящими глазами. Она почуяла Тайну.

– Мы едем в гостиницу, - совершенно неожиданно закончила Вон.
– Прости, мама, но я тебе ничего не скажу. Не имею права. Дело государственной важности!
– уважительно указала куда-то наверх она. Агнесс посмотрела туда же, но кроме ночного неба и дворового фонаря ничего интересного не увидела.
– Видела ФБРовца? Вот! И вообще я теперь… я теперь… я теперь работаю на государственную безопасность, вот!

Неожиданно вырвавшаяся придумка оказалась очень удачной. Агнесс Ли, разумеется, стало еще любопытнее, но теперь она уже не решалась ни о чем спрашивать. К вопросам ГБ она всегда относилась с большим уважением. На словах ни в грош не ставила, но в душе относилась с трепетным пиететом.

– Что девочка моя что ты такое говоришь конечно я не буду ни о чем расспрашивать сама расскажешь когда захочешь, - с надеждой сказала она.
– Ни о какой гостинице не может быть и речи вы останетесь здесь вашего друга мы положим во второй гостиной со Скоттом…

– Только не со Скоттом!
– запротестовала Ванесса.

– Чем тебе не нравится Скотт это очень милый человек такой оригинальный такой культурный…

– Скотта не надо!
– повысила голос Вон, нервно оглядываясь на Креола.

Маг и так уже давно водил носом - чуял содомита поблизости. Как он объяснял Вон, у гомосексуалистов своя, совершенно особенная аура. И от ауры обычных людей она отличается примерно так же, как запах гнилого персика - от запаха свежего. Мага со слабым желудком в присутствии одного из «меньшинств» вполне может стошнить. Креол брезгливостью никогда не отличался, но это не значило, что ему нравилось любоваться протухшими аурами.

– Между прочим, психологи утверждают, что люди, ненавидящие меньшинства, сами являются латентными гомосексуалистами, - вполголоса сказала ему Вон.

– Все психологи?
– кротко уточнил Креол.

– Все… а что?

Креол не ответил. Но, судя по его холодным глазам, отныне все психологи мира заимели смертельного врага. Всех, кто смеет утверждать такое, ждала самая мучительная гибель от руки оскорбленного архимага.

В конце концов все как-то устаканилось. Но тут из своей спальни выехал дедушка Джо и принялся орать, требуя, чтобы ему немедленно объяснили, какого черта тут происходит, и что делают все эти люди в его доме. Агнесс старательно заработала языком. Старый хрыч слушал очень внимательно, прижав к уху слуховой рожок, и задал своей дочери всего один вопрос - кто такая она сама? Узнав, что это его дочь, он чрезвычайно удивился, и заявил, что у него вообще нет детей: он бы такое запомнил.

Креол вполголоса предложил Вон усыпить тут всех и держать в таком состоянии до самого отбытия на Девять Небес. А еще лучше - вообще не задерживаться из-за какого-то дурацкого юбилея, а вернуться домой прямо сейчас.

Надо сказать, Ванесса даже чуть было не согласилась. Не на первый вариант, само собой, а на второй. Но все-таки пересилила себя и отвергла столь заманчивое предложение - все-таки большая и дружная семья Рипплов не собиралась вместе уже очень давно…

– Ненавижу родственников!… - простонала она, просыпаясь рано утром от рева жестяной трубы маленького Чарли.
– Боже, восемь часов! Мы же легли только в половине пятого! Нет, нет, ни за что…