Шрифт:
Семен Романович ждал от полиции известий об этом человеке, что и пробудило мое любопытство.
— Инспектор Салливан хочет побеседовать с человеком, только что прибывшим к вам, сэр, — сообщил мистер Блотт.
— Со мной? — удивился я и повернулся так неловко, что опрокинул кофейную чашечку.
Николай Николаевич подхватил ее, поставил на стол и с укоризной произнес:
— Это «Веджвуд».
— Простите, — смутился я и, чтобы сгладить неловкость, произнес: — Так значит, полиция здесь не сидит сложа руки.
Граф Воронцов и Новосильцев, удивленные тем, что интерес блюстителя порядка к моей персоне не стал для меня неожиданностью, вперили в меня испытующие взоры. Они ждали объяснения.
— На подъезде к Лондону нас пытались ограбить, — сообщил я.
— Да? — воскликнул Новосильцев. — Слава богу, все обошлось!
— Здесь это обычное дело, — посетовал граф Воронцов. — Отправляясь в дорогу, нужно брать с собою несколько гиней…
— А мы взяли пистолеты, — улыбнулся я.
— И что? — нетерпеливо поинтересовался Николай Николаевич.
— Говорят, нарушили английские традиции… — промолвил я с усмешкой.
— В каком смысле? — с нажимом в голосе спросил граф Воронцов.
— Дали отпор и обезоружили разбойников!
Втайне я порадовался тому, что Феклистов задержался и нет нужды объяснять, что это была его инициатива.
Граф Воронцов вздохнул с облегчением и сказал:
— На обратном пути вас будет сопровождать охрана. А теперь, мистер Блотт, ведите сюда инспектора. Только пусть он оставит в холле свой плащ.
Поклонившись, мистер Блотт удалился, а через минуту вернулся и привел полицейского с землистым лицом и густыми бакенбардами непонятного цвета — местами рыжими, а местами — цвета прошлогодней золы.
Он обвел присутствующих озабоченным взглядом, его глаза остановились на мне и недобро сверкнули.
— Хорошо, джентльмены, добрый вечер, — поздоровался он.
— Я надеялся, что есть новости о Камышове, — сказал граф Воронцов.
— Хорошо, сэр. Только что в соседнем пабе произошло убийство, — поведал он. — Убитый одет в форму русского офицера. Может, это и Камышов. Но свидетели говорят, он приехал на фиакре, который спустя пару минут остановился возле вашего дома.
Лицо графа Воронцова побледнело и вытянулось. Николай Николаевич застыл, вперив взгляд в полицейского, а я пробормотал:
— Ерунда какая-то. Сущая ерунда.
Глава 2
Во мне словно ужились два человека. Один оцепенел от ужаса, а второй напрочь отказывался верить, что с Артемием Феклистовым случилось несчастье.
Граф Воронцов заявил, что отправится вместе с нами в злополучный паб. Я кликнул мосье Каню, и мы последовали за инспектором.
По пути я вдруг заметил, что сжимаю в руке фарфоровую чашечку. Тот самый «Веджвуд». Я с изумлением смотрел на изящный фарфор. Визит полицейского и предположение, что убит мой товарищ, так потрясли меня, что я сделал совершеннейшую нелепость — зачем-то прихватил с собою кофейную чашечку. Смутившись, я спрятал ее в карман.
Семен Романович по-дружески сжал мой локоть и промолвил:
— Не волнуйтесь. Я уверен, это недоразумение. И убитый не имеет к нам никакого отношения.
— А кто такой Камышов? — спросил я.
— Как вы знаете, — начал граф Воронцов, — двадцать второго ноября прошлого года государь император издал указ, фактически арестовал английские суда, оказавшиеся в российских портах, и запретил платежи в пользу английских купцов…
— Пока они не рассчитаются по долгам, — вставил я.
— Верно-верно, — согласился Семен Романович. — Но я не о том. Английские власти ответили тем же. И теперь в Англии застряли тысячи российских подданных. Я хотя и в отставке, но слежу за их судьбой, добиваюсь от английских властей, чтобы мои соотечественники не знали нужды.
— И что Камышов?
— Камышов — офицер из Второй дивизии Балтийского флота. Пару недель назад он бесследно исчез. Вот полиция и занимается розыском, — пояснил граф Воронцов.
— Что ж, будем надеяться, что убили не его, — буркнул я.
И еще больше я надеялся, что не Феклистова.
Инспектор провел нас до конца Мэнсфилд-стрит. На углу располагался трехэтажный кирпичный особнячок, оказавшийся тем самым заведением, за дверью которого скрылся Артемий. Два верхних этажа занимали апартаменты, на нижнем этаже находился паб. Вывеска над входом выглядела как старинный герб, с которого добродушный король со скипетром и державой в руках взирал на прохожих. Надписи ниже обещали лучшие в Англии пиво и эль. Над головою пивного короля красовались буквы «Green King».