Все аплодируют.

Писатель. Анатолий Заоблачный, ты меня не узнаешь?!

Анатолий. Нет. Пока нет.

Писатель. Открой первую страницу книги, которую ты только что читал.

Анатолий. Ой, да это вы тут сфотографированы. Вы автор этой книги о юных героях…

Писатель. И я счастлив познакомиться с тобой. Я сочиню о тебе стихотворение… Нет, повесть! Нет, роман!

Анатолий(отводит писателя в сторону). Раз уж будете сочинять, то, может, лучше киносценарий, а? Я бы и сам в кино снялся — артиста не надо было бы искать. И потом очень хочется, чтобы все могли меня узнавать на улице.

Писатель. Согласен! По рукам!

Вce, словно по волшебству, исчезают. Снова на сцене только Виталий и Анатолий. Виталий в восхищении.

Виталий. Ой, как здорово! Я это видел, как будто это все было на самом деле! (От восторга Виталий даже закричал «Ура!», развел в стороны руки и, потеряв равновесие, свалился с парапета в реку.)

Анатолий. Ал-ло! Виталий, где ты? (Замечает его в реке.) Тонет! Наконец-то я дожил до подвига! Виталий, будь спокоен, я сейчас тебя спасу! Немного продержись на воде, я только народ соберу. (Оглядывается.) Как назло, ни души нет, хоть плачь… Неужели так никто и не увидит, как я совершу подвиг? (Кричит.) Тебя, Виталий, тоже как пострадавшего сфотографируют! Представляешь, твой портрет тоже будет в газете! Ну что ты там ныряешь, когда тебе объясняют… Я сейчас! Граждане, все, все сюда! Вот, кажется, за углом люди! (Убегает.)

С реки крик: «Тону! Помогите!» Проходящий мимо мальчик, скинув пиджак, бросается с парапета в воду и тут же вытаскивает Виталия. Убедившись, что пострадавшему не требуется медицинская помощь, он похлопал Виталия по плечу.

Мальчик. Все в порядке! Живи, парень, и плавать научись обязательно. А я спешу, извини.

Виталий сидит с полузакрытыми глазами. По всему видно, что он сейчас от волнения ничего не слышал и даже не видел своего спасителя. К парапету сбегается народ. Первым прибежал Анатолий. Он не замечает, что Виталий уже на берегу.

Анатолий. Среди присутствующих есть фотокорреспонденты?

Голос. Имеются.

Анатолий. Приготовьтесь снимать! Тут я человека сейчас буду спа… (Замечает Виталия.) Виталий, ты как же? Разве тебя уже…

Виталий приходит в себя.

Виталий. Спасибо, Анатолий… Если бы не ты… Спасибо…

Из толпы людей вперед протискивается корреспондент, очень похожий на того, который только что появлялся в наплыве.

Корр.(Виталию). Как все это случилось?

Виталий. Упал я в воду… А дальше ничего не помню. Знаю, что вот он был рядом и спас меня… Спасибо ему, он настоящий герой.

Анатолий(закрыв Виталию рукой рот). Неправда… Пока я хотел… Пока я бегал… его кто-то другой…

Корр. (восхищенно). Отлично. (Записывает в блокнот.) Ваша скромность выше всяких похвал!

Виталий. Конечно, это он, это он спас меня! Кому же другому… Ведь рядом никого другого не было.

Анатолий. Да не я это, честное слово, не я… Вот спросите у народа… Граждане, кто спас человека, не видели?

Все отрицательно качают головами. Анатолий обращается в зал.

Ребята, ну хоть вы скажите… Ведь это не я, правда?

Ответ зала.

Корр.(улыбаясь). Не верю. Они просто восхищены твоей скромностью. Повернись в профиль. Дай я тебя сфотографирую.

Анатолий(закрывает лицо руками). Не надо, не надо меня фотографировать! Поверьте им. Не я спас Виталия. (Бросается к фотокорреспонденту.) Вот поглядите, я сухой. А сухим из воды не выйдешь!

Закрылся занавес. Смолкли аплодисменты.

— Вот давал, Уствольский! — хлопая Колю по плечу, говорил Пашка Быков. — Ну, давал!

— А Уствольский при чем? Он же не играл, — удивился Олег Баранов.

Пашка даже обиделся.

— Ну и что ж, что не играл? Он же режиссер, понял? Можно сказать, мозг всего коллектива, вроде как тренер.

— Ты молчи, Отпетый! — вмешался в разговор Вячик Громов. — У Пашки своя цель имеется. Уствольский ему за похвалу контрамарочку на спектакль принесет, где его папка главный заслуженный артист.

— Слушай, Громов… Еще раз назовешь его Отпетым, я из тебя томатный сок сделаю. — И Пашка стал внимательно, прищурясь, рассматривать Вячика.