С явным разочарованием Лобелия и остальные женщины последовали совету Эйнджела и устремились к выходу.

Эйлин пошла в дамскую комнату. Выйдя из кабинки, она увидела Линетт, привалившуюся к стене.

– Эй, – сказала Эйлин, – тебе что-то нужно?

– Да, – ответила Линетт со слабой улыбкой. – Тебе кто-нибудь говорил, что Фрэнсис вышла из салона, чтобы зайти в банк там же, в торговом центре? Ей не следовало идти одной.

– Да, – сказала Эйлин, думая о том, что сама не раз ходила по такому же маршруту.

– Я даже не сразу испугалась. Ты же знаешь – Фрэнсис все любили.

– Я знаю. Она поправится… но ее так сильно избили.

Не обращая внимания на струю бегущей воды, Эйлин прижала мокрую руку ко рту. Ей хотелось закричать.

– Ты останешься или пойдешь с остальными?

– Я не оставлю Фрэнсис, – сказала Линетт, – я самый близкий ей человек.

– Да… я подожду тебя в холле. Спасибо, что поделилась информацией.

Линетт кивнула, и Эйлин вышла из туалета. Кто-то окликнул ее, она обернулась и увидела Грейси.

– Привет, Грейси, – сказала Эйлин, – хорошо, что ты тоже пришла сюда. Ты вообще всегда так активно участвуешь в жизни города.

– У меня нет своей семьи. И так приятно сделать что-то для людей.

– Ты заработала денег на ярмарке? – спросила Эйлин.

Ей хотелось вернуться к Эйнджелу, но она вдруг ощутила вину за то, что случившееся с ней могло испортить людям праздник.

– О да, конечно. Покупателей было много. Вазу из Туссена заработала, по-моему, больше всех и щедро поделилась с нами, хотя мы просили только двадцать процентов.

– Прекрасно!

– Эйлин, – Грейси понизила голос, – мне трудно об этом говорить, но не могли бы мы встретиться сегодня, чуть позже, наедине? Мне нужно кое-что тебе рассказать. Может, между моими сменами у Базза и в клубе Борд? Около четырех?

Просьба застала Эйлин врасплох. Она не могла себе представить, о чем она могла бы говорить с Грейси.

– Конечно, – сказала она, – где?

– Может, у меня? – предложила Грейси. – Я снимаю квартиру у Расти. В это время его не будет, в этот час он всегда в редакции.

Эйлин не хотелось никуда ехать, но она заставила себя улыбнуться:

– Хорошо. А сейчас мне пора.

– Спасибо тебе, – сказала Грейси.

Интересно, подумала Эйлин, что за вопрос Грейси хочет обсудить с ней.

Эйнджел отвел ее в сторону.

– Ты понимаешь, что все это значит? – спросил он.

– Конечно. Мэтту придется нелегко. Произошло очередное преступление, а Чуза сидит под замком.

– Вот именно. Он поймет, что посадил не того, как мы и говорили.

– Я надеюсь, это заставит Мэтта провести тщательное расследование. Похоже, наш преступник выбирает для своих преступлений безлюдные места.

– За исключением того раза, когда он напал на Эмму. Кстати, забыл тебе сказать – Эмма сейчас тоже в клинике, у нее начались роды. Митч говорит, все будет в порядке. Между прочим, ты не видела еще их с Финном дом – он напоминает магазин с рождественскими подарками. Эмма, кажется, скупила все украшения и детские вещи в городе.

Эйлин улыбнулась, вспомнив себя в то время, когда она носила под сердцем Аарона.

Но что же хочет ей сказать Грейси Лодер? Эйлин готова была поклясться, что видела в глазах девушки страх.

– О чем задумалась? Надеюсь, обо мне? – спросил Эйнджел.

Сказать ему о Грейси?

Пока не надо. Эйнджел либо не отпустит ее, либо будет болтаться поблизости на случай, если ей будет угрожать опасность. Но какая опасность может исходить от Грейси?

– Я должна поехать к Чузе и посмотреть, как там мальчики, – сказала Эйлин, чувствуя себя виноватой за то, что не говорит Эйнджелу всю правду.

– Чуза отправится домой сразу, как только его отпустят. Может быть, он уже там.

– Когда ты звонил, его там не было.

Эйнджел кивнул.

– Я переживаю за Фрэнсис, – сказала Эйлин. – Перелом ноги, сломанные пальцы. И это в праздники. Рождество и Новый год в их салоне самое горячее время…

– Не волнуйся, все будет хорошо.

В холле появился Митч Гальперн.

– Привет, Митч, – сказал Эйнджел, – как Фрэнсис?

– На удивление хорошо, учитывая сломанную ногу и пальцы. А где Мэтт? Он ушел час назад и сказал, что скоро вернется.

– Мы надеялись встретить его здесь, – сказала Эйлин, – но пока его не видели.