Его руки обхватили ее щеки, согревая кожу, когда он приподнял ее лицо вверх.

— Лия.

Когда она открыла глаза, то обнаружила, что смотрит прямо на него.

— Ты такая красивая.

И она снова закрыла глаза, услышав это эхо слов Йена, но сказанное голосом Себастьяна.

— Я не собираюсь делать что-то большее, пока ты не разрешишь мне.

Она кивнула.

— И не сделаю ничего, пока ты не посмотришь на меня. Это я, Лия. Себастьян. Не Йен.

— Я знаю, — прошептала она и посмотрела на него.

Это была ложь, хотя его глаза говорили другое, ее сердце и мозг были уверены, что все будет точно так же, как было с Йеном.

Он шагнул к ней. Не настолько, чтобы коснуться ее, но достаточно, чтобы она могла ощутить тепло его тела.

— И я обещаю тебе, — шептал он ей на ухо, — я хочу тебя больше, чем хотел он. Много, много больше.

— Я верю… — шепнула Лия.

И снова ложь.

Он отодвинулся и снял сюртук, жилет, галстук, рубашку. Не сводя с нее глаз, стоял перед ней голый по пояс.

— Я выгляжу как Йен?

Лия позволила себе восхититься им, позволила своим глазам пройтись по его широкой груди и мускулистым рукам. Завитки темных волос покрывали его мощную грудь и темной дорожкой спускались вниз к мускулистому животу. Он был шире там, полнее Йена, а его волосы темнее.

— Нет, — сказала она и снова взглянула на него. — Ты не похож на Йена.

— Прикоснись ко мне, — сказал он. — Положи руки мне на грудь.

Она послушалась и положила ладони в центр его груди. Волосы были на удивление мягкими, и его рука была горячей, когда он подвинул ее руки, и она могла услышать, как бьется его сердце.

Он держал свою руку на ее руке, не отпуская ее.

— Ты слышишь, как оно стучит? Как быстро? Быть рядом с тобой почти невыносимо. Трудно дышать, трудно смотреть на тебя, понимая, что ты не хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.

Она пошевелила пальцами, поглаживая его кожу, настолько, насколько позволяла его рука.

— Я очень хочу тебя, — сказала она, глядя на его грудь.

— Да?

Ее щеки пылали, и она пыталась отойти, но он крепко держал ее.

— Я не пригласила бы тебя сюда, если бы не хотела.

— Я понимаю. Но это не проверка, как далеко ты можешь зайти?

— Нет.

Он отпустил ее руку. Впервые Лия осознала, что она совершенно нагая, отчужденность и обособленность внезапно исчезли. Ей надо было бы попытаться прикрыть грудь и треугольник волос в развилке бедер, но он наблюдал за ней. Его взгляд говорил ей, что он знает ее лучше, чем она сама.

— Я же сказал, что не сделаю ничего, пока ты сама не скажешь мне, — напомнил он. — Скажи мне, чтобы я прикоснулся к тебе.

Она подняла подбородок, отказываясь отступать.

— Пожалуйста, Себастьян, прикоснись ко мне.

Он начал с основания ее шеи, двигаясь вниз к ключицам, затем еще ниже, кружил по ореолу соска, сначала одного, потом другого.

— Я думаю, что Йен ласкал тебя так? — сказал он, не отпуская ее взгляд.

Лия нахмурилась.

— Да, но я не хочу, чтобы…

Она задохнулась, когда он зажал сосок между пальцами, мягко потянул, затем снова сжал.

— Нет, конечно, ты не хочешь говорить о нем. Но я знаю, что ты будешь думать о нем, когда я буду прикасаться к тебе, будешь сравнивать нас.

— Я не буду, обещаю…

Хотя она и сказала это, в ее воображении возник Йен, который склонялся к ней, и балдахин над его головой…

— Нет, ты будешь. Но после того, что будет сегодня, я обещаю, что ты больше никогда не будешь думать о нем, когда я с тобой. Только ты и я.

— А ты думаешь об Анджеле сейчас, когда я с тобой?

— Нет. — Их взгляды встретились. — Ты уже давно заставила меня забыть о ней, Лия. — Он сделал паузу, позволяя ей осознать его слова. — Есть что-то такое, что ты и Йен не делали, когда занимались любовью?

Лия покраснела.

— Я… я не думаю…

Глаза Себастьяна потемнели. Он опустился перед ней на колени и обхватил руками ее бедра. Потянувшись вверх, лизнул языком один сосок, затем другой.

— Он целовал тебя? — пробормотал он, зажав сосок между губами, мягко прикусил, удовольствие и боль слились вместе, пока он ласкал его языком.

Его рука поднялась от ее бедра и накрыла ее грудь, сжимая ее, пока он продолжал ласкать сосок языком.

Руки Лии легли на его голову, затем она уронила их.