— Ладно. Значит, вы были знакомы с этим слугой ранее?

— Да.

— Давно?

— Нет.

— Сколько раз вы его видели до того вечера?

— Один.

— Когда?

— На той неделе.

— При каких обстоятельствах?

— Пришел ко мне.

— В гости?

— Да.

— Выходит, что вы знали его еще раньше, раз пригласили в гости?

— Не приглашала, сам пришел.

— Ага, понятно. Слуга дьявола пришел незваным. И как же он вам отрекомендовался?

— Посланец.

— Какой такой посланец?

— Посланец хозяина ларца.

— Он сказал вам, что послан владельцем того самого ларца Марии Медичи, который у вас похитили?

— Да.

— Разве не вы хозяйка ларца?

— Я — хранительница.

— Кто же завещал вам хранить его?

— Отец.

— И до каких пор?

— До посланца.

— Посланцем должен был быть именно тот — хромой и рыжий?

— Нет. Прийти мог любой.

— Как же вы узнали, что именно он и есть посланец? Поверили на слово?

— Знак был.

— Какой еще знак?

— Фигурка с ожерелья.

— С какого ожерелья?

— Египетского. В шкатулке, у зеркала.

Люсин подошел к трюмо, раскрыл шкатулку и, порывшись там, вытащил знаменитое ожерелье из фигурок синего фаянса, в точности похожих на ту, что лежала тогда в чемодане у пропавшего иностранца.

— Отсюда фигурка? — спросил Люсин, возвратившись с ожерельем.

— Да.

— Где же она?

— У него осталась.

— Сколько же их существует, этих недостающих фигурок?

— Одна.

«Странно… Уже получается как минимум две: одна у этого посланца, другая у меня».

— Вы хорошо это знаете?

— Да.

— Ладно, допустим… Вы что же, должны были отдать этот ларец посланцу?

— Нет. Не знаю.

— Отец вам не говорил?

— Жди, говорил, посланца. Он скажет.

— И что сказал посланец?

— Отдай сундук.

— Это было в первое его посещение?

— Да.

— И что же вы?

— Не отдала.

— Почему?

— Жалко было.

«Весьма резонно! Очень даже убедительно».

— Как же прореагировал посланец?

— Велел отдать.

— В каких выражениях?

— Смертью грозил от имени самого Князя Тьмы.

— Дьявола то есть?

— Да.

— И вы что?

— Сказала, что только диаволу и отдам.

— Но вам же велено было слушаться посланца?

— То было давно.

— Это не аргумент.

— А если посланец поддельный? Вдруг он украл тайну?

— Понятно… Ну и как он прореагировал на ваш отказ?

— Опять пригрозил. Придет через неделю, сказал, с ним…

— С дьяволом, значит?

— Да.

— И когда он пришел, вы сразу догадались, что в мешке дьявол?

— Да.

— Теперь все понятно, Вера Фабиановна, все понятно. Вы верующая?

— Не знаю.

— В Бога-то верите?

— Не знаю.

— А в дьявола?

— Верю.

— Почему?

— Видела.

— Вы это про змея огненного?

— Да.

— А гадание ваше, Вера Фабиановна, оно от кого? От дьявола или же от Бога?

— От мудрости.

— От какой же это мудрости?

— Цыганской, египетской…

— Вы, случайно, на таро не гадаете?

— На таро нет.

— Если бы были, гадали?

— Да. Книга у меня есть.

— О гадании на таро?

— Да.

— Вам никто не обещал достать таро?

— Нет.

«Очевидно, исподволь готовился. Все, все про старуху знал, до самых мелочей… Не надеялся, что так просто отдаст она свое сокровище. Только зачем же он с угроз начал? Почему сразу смертью стал грозить? Или это уже самодеятельность пособника, слуги этого хромого, с бельмом?.. Почему таро под конец приберег опять же?.. Так вроде бы хорошо подготовился и так неуклюже себя повел. Одно с другим как-то не вяжется. Или они работают параллельно? Нет, черт возьми, в такое совпадение я никогда не поверю».

— Как же назвался ваш посланец? Имя-отчество у него есть?

— Не сказал.

— Ладно, вернемся к дьяволу. Значит, на ваш отказ отдать ларец посланец ответил угрозами и пообещал вернуться вместе с дьяволом?

— Да.

— Ну а уговаривать он вас не пытался? Денег, к примеру, не предлагал?

— Предлагал.

— И много?

— Десять тысяч долларов.

— Ого! Почему же вы не согласились?

— А на кой они мне, эти доллары? В тюрьму из-за них сесть?

«Ей-богу, молодец старуха! Уж такой молодец!.. Очень понятное у нее мышление. Одно слово — гадалка».