Один конец балки уже был на месте. Ей трудно было представить себе, как он смог его туда положить. Но теперь другой конец балки нужно было поднять и вставить в другой конец крыльца.

Пока она смотрела, лестница дрогнула.

— Подожди!

Не успела она крикнуть, как тут же поняла, что не надо было ей этого делать, что она может его напугать, и он тогда упадет и уронит на себя балку.

К счастью, он только посмотрел на холм и на нее.

Эдди уже чуть ли не бежала к ним. Рой при виде ее пришел в восторг. Он начал лаять и прыгать от радости.

— Нет! Рой, прекрати! — Она так и видела, как Рой сносит лестницу вместе с Ником. — Какого черта ты делаешь? Ты же мог убиться!

— Я много раз это делал. — Голос у него звучал напряженно от тяжести груза, который он на себе держал.

Эдди видела, как по шее у него струится пот, капает ему на спину, прокладывает дорожки на его пыльной голой спине.

— И даже дожил до того момента, когда смог об этом рассказать. И все же это неразумно. Тебе нужна помощь.

— Хочешь быть добровольцем?

— Да.

Она прошла мимо Роя и ухватилась за лестницу, остановившись у Ника за спиной, двумя руками придерживая лестницу на месте, пока он по ней поднимался.

Ник бросил на нее встревоженный взгляд:

— Уйди оттуда. Ты стоишь прямо на линии огня, если я вдруг уроню эту штуку.

— Тогда лучше ее не роняй. — Она осталась на месте, носом почти упираясь ему в джинсы под коленками.

— Эдди!

— Ник! — Она не сдвинулась с места.

— Черт, — тихонько пробормотал он.

Но, когда она и не подумала отойти или отпустить лестницу, она увидела, как зашевелились его ноги, напряглись мускулы, и он поднялся на одну перекладину вверх. Лестница задрожала. Она ухватилась за нее изо всех сил. Теперь она могла во всех подробностях рассмотреть пятна и потертости на его рабочих ботинках со стальными пластинками на носках.

— Ты идиот, — сказала она тоном, которым обычно ведут светскую беседу, просто для того, чтобы как-то отвлечься, не думать, что случится сейчас, если соскользнет балка или поскользнется сам Ник.

— Ты… — он поднялся еще на одну перекладину, — тоже.

Теперь она не видела его ботинки. Она посмотрела вверх. Вид открывался потрясающий, не считая страшной балки.

Она хотела отвести взгляд и не могла, смотрела как зачарованная. Ник начал потихоньку наклоняться, плечом толкая балку вперед на место. При этом лестница накренилась. Эдди до боли сжала ее пальцами так, что костяшки побелели. Дыхание у нее перехватило.

А потом он сказал:

— Все, готово, — и спустился вниз прежде, чем она успела разжать пальцы.

И так она и стояла, вцепившись в лестницу, с подогнувшимися коленями, носом прижавшись к его шее сзади, обвив его руками.

Именно там, где хотела быть.

Она так удивилась, что даже не отодвинулась. Осталась там, где стояла, изо всех сил сжимая лестницу и вдыхая запах пота и грязи и ни на что не похожий запах Ника.

С секунду Ник тоже не двигался с места. Он замер в ее объятиях, весь напрягшись, в то время как она вся обмякла. Она видела, как мускулы у него на спине задрожали. Потом он опустил голову, уперся лбом в перекладину лестницы и глубоко вздохнул так, что по телу у него прошла дрожь. От этого движения его твердая влажная спина подалась назад так, что она случайно коснулась ее губами.

И она поцеловала его.

Ощутила соленый вкус его кожи. Вкус Ника. Не смогла сдержаться.

Это длилось сотую долю секунды, не больше.

Но от этого прикосновения он резко обернулся:

— Господи, Эдди!

А потом он поцеловал ее в ответ, не коснулся губами, а припечатал к ней губы так, как будто хотел ее проглотить целиком. Он сжал ее в объятиях и стал целовать лихорадочно и жадно.

— Да, — сказал он. — Да! Я знал. Я тебе говорил. — Он оторвался от ее губ, чтобы посмотреть на нее с победным блеском в глазах.

Эдди отчаянно покачала головой:

— Нет.

Он сжал ей предплечья:

— Что значит «нет»? Ты же меня поцеловала!

Она не стала этого отрицать.

— В шею, — сказала она. — Только и всего.

— Этого достаточно… то есть нет, недостаточно. Мягко говоря. Но теперь ты не можешь больше настаивать на том, что не хочешь меня.

— Я никогда этого не говорила, — покачала головой Эдди. — Я… хотела тебя.

Она должна была сказать ему правду.

— Хочешь, — твердо поправил Ник, как будто вызов ей бросил. — Ты хочешь меня.