Станислаус вспомнил, что надо поставить кислое тесто. Ему хотелось поскорее сбросить с себя рубашку Гвидо.

28

Станислаус в последний раз пишет бледной святой. Он изучает любовь, но жизнь смеется над его книжной премудростью.

Книготорговец оглядел замешкавшегося покупателя:

— Сколько?

— Мне книг на двадцать пять марок.

— А что вы имеете в виду? Какие это должны быть книги?

— Ученые.

— По естественным наукам?

— По всем — на двадцать пять марок.

— Есть ли у вас предварительная подготовка в какой-то определенной области?

— Пять марок я отложил на почтовые расходы и все такое, а то бы я купил книг на все тридцать марок.

Продавец поправил свое пенсне.

— Вероятно, вы хотите ознакомиться с основами некоторых наук?

— Я уже читал книги про ангелов и про силу зла и побывал в небесных покоях.

— Вот как! А земля? Сейчас вы, вероятно, хотите оглядеться на земле?

— Хочу, — сказал Станислаус. — А есть у вас книги о гипнозе для уже преуспевших в этом деле?

Продавец подавил промельк улыбки. Сунул руку под прилавок.

— У меня тут есть отличная книга — введение в искусство любви, книга для самостоятельных занятий, и обойдется она вам всего в двенадцать с половиной марок. Она немного запачкалась, лежала в витрине.

— Моя книжная полка должна заполниться. Я хочу, чтобы у меня выглядело все по-ученому.

— Ну разумеется. А на оставшиеся двенадцать пятьдесят вы приобретете более дешевые книги. Может, какие-нибудь романы о современной любви?

Любовь? В этой отрасли знаний Станислаус еще не очень продвинулся. Продавец теперь смеялся не скрываясь.

— Вот! «Искусство счастливой любви», автор — американский специалист, профессор. В настоящий момент эта книга — лучшее, что есть в этом направлении науки.

— Да, пожалуйста, — сказал Станислаус и даже слегка поклонился этой книге. С пестрой обложки ему улыбалась любовная парочка.

С пакетом книг Станислаус прошел через кухню. Хозяин заточенной спичкой ковырял в своих золотых зубах.

— Что это ты приволок?

— Ученые книги.

— А есть там книжка о дешевых рецептах, о пирогах без масла? Или об искусственных желтках?

— Нет. В них говорится, как повысить ученость студентов.

Хозяин выбросил свою спичку. Он оглядел пакет с книгами, похлопал по нему ладонью:

— Значит, теперь я должен с тебя больше вычитать за свет. Ведь так ты сколько света переведешь…

Гвидо в последнее время был спокоен и погружен в себя. Казалось, Бог снизошел к нему и поселился в его душе.

Служанка принесла подмастерьям ужин. Она была краснощекая, веселая, любила исподтишка строить глазки и всеми силами старалась втянуть парней в разговоры.

— Тут опять жареная селедка и еще кое-что вкусненькое специально для вас, мучные вы черви!

Гвидо заворчал и презрительно плюнул в круглую железную печурку. Станислаус смолчал. Девушка легонько задела его бедром:

— Эй, булочник, у тебя что, рот на замок заперт, что ли? Напиши и мне письмо, не все же этой Марлен писать. Уж я-то тебе отвечу.

Станислаус не выдержал:

— Ты рылась в моей коробке!

— Очень надо! — Девушка покачивала бедрами и кружилась, танцуя. — Ты сам оставляешь письма в постели, так я подумала, что это ко мне. Пишешь ей стишки, а она небось еще в школу ходит?

Станислаус взмахнул хлебным ножом:

— Я тебя заколю за твои штучки!

— Ты — нет, гном из пекарни! — Только ее и видели.

Гвидо не одобрил Станислауса:

— Это Господу не угодно!

— Шутки всегда угодны ему. Я хотел ее только пощекотать!

Гвидо опять сплюнул:

— Да от нее же воняет!

— Воняет?

— Все женщины воняют. У них есть такие дырки…

— Нет, я знал одну, от нее пахло цветущим шиповником, всегда только шиповником. Все, к чему она прикасалась, даже книги, пахли им, — сказал Станислаус.

— Да, издали они хорошо пахнут, а подойди поближе — брр! — Гвидо передернулся.

Станислаус больше не отвечал ему. Он видел Людмилу обнаженной, похожей на незрелый плод каштана… Разве это не было достаточно близко? Ну ничего, скоро он все будет знать! У него есть теперь ученые книги о любви, и он на верном пути, во все теперь вникнет.