Тогда ты не смог бы сказать, что тебе просто снился сон, ведь он стал реальностью.

Будда говорит: «Реальность — это путь, который приводит тебя к месту назначения. Нереально то, что никогда к месту назначения тебя не приведет. Нереально все, что никогда и никуда тебя не ведет, и не имеет значения, как долго ты следуешь по этому пути». Лишь когда твои глаза открыты, ты способен видеть, что этот долгий путь ведет в никуда и что ты не сдвинулся с места! Вот что имеет в виду Будда, когда говорит, что мир — это сон. Будда тоже называет видимый мир майей, иллюзией, но не противопоставляет ему брахман. Для Будды никакого брахмана не существует, есть только майя. И в этом стоит разобраться.

Будда говорит, что брахман — лишь новая надежда твоего ума. Ты думаешь, что перестал надеяться, ведь ты отказался от надежд на богатство и блага этого мира, но на самом деле ты лишь перенес их на брахман. Ты пришел к пониманию того, что этот мир не представляет собой никакой ценности; ничего, чем бы стоило обладать, он тебе предложить не может, но тут оказывается, что все мало-мальски стоящее спрятано там, в брахмане.

Раньше нужно было добиваться мира, теперь нужно достичь брахмана, но твой ум не сошел с пути достижений. Будда говорит, что, пока есть то, чего нужно достигать, ум все еще присутствует.

Вот почему Будда повторяет: «Избавьтесь от брахмана! Оставьте его в покое, ведь вы опять превратите его в объект своих устремлений». До вчерашнего дня ты ходил в сторону рынка, теперь ты отправишься в храм, но твое движение продолжится. До сих пор ты копил богатства, каждый день ты снова и снова пересчитывал стопки бумажных купюр. Отныне ты будешь копить добродетели, но накопление никуда не исчезнет. Добродетель для тебя такое же богатство, как и деньги.

И помни: точно так же, как и деньги, общественное признание приносят и добродетели. Купюра в сто рупий, которая лежит у тебя в кармане, становится купюрой в сто рупий потому, что таковой ее признало общество. Завтра общество скажет, государство объявит, что все сто-рупиевые купюры являются недействительными, тогда они не будут стоить и цента. То, что мы называем добродетелью, — это не что иное, как условность, признанная обществом.

В Индии считается добродетелью жениться на одной женщине. Если ты женишься на четырех, у тебя будут неприятности. Так что если индус женится на одной женщине, то это хорошо. Ведь даже будучи холостяком, ты не освобождаешься от сыновнего долга своему отцу. У тебя не будет детей, и как же ты сможешь отдать этот долг? Для индуса жениться на четырех женщинах — это грех. Если у мусульманина будет четыре жены, это добродетель, в этом нет ничего предосудительного. Валюта из четырех жен признается у мусульман, но не у индуистов.

Добродетель и грех — это тоже валюта; они так же признаются обществом. Если ты живешь один в джунглях, какой там может быть грех и какая добродетель? И что ты будешь там делать со своей сотней рупий? Какой толк от этих ста рупий в джунглях? Там сторупиевая бумажка будет обычным клочком бумаги. Твои добродетели окажутся в джунглях таким же клочком бумаги — впрочем, как и грехи. Каким бы распрекрасным человеком ты ни был, в лесу никаких особых достоинств ты не обретешь. Как ты можешь стать хорошим в лесу? Здесь нет никого, к кому ты мог бы проявить свою доброту; нет никого, кому мог бы оказать услугу. Как ты можешь стать здесь плохим? Те, кого ты мог бы оскорбить или убить, здесь не водятся. Ты совершенно один, поэтому исчезают и грех, и добродетель. Грех и добродетели — это разменные монеты общества.

Так что человек поначалу копит богатства, увеличивая суммы на своем банковском счету. Тем самым он тоже укрепляет свое эго: «Смотрите, какой я богатый!» Будда говорит, что, когда человек отказывается от всего этого, он начинает копить добродетели; тогда он создает банковский счет для своих достоинств. И помни: для этого понадобится гораздо больше сообразительности. Ведь обычный банковский счет ты с собой не заберешь, а вот банковский счет, на котором лежат твои добродетели, останется, как ты надеешься, при тебе; смерть не сможет его у тебя забрать.

Был я в одном городе. В местной общине мусульман существует одно поверье: мулла составляет записку с перечислением всех добродетельных поступков, совершенных человеком, и всех пожертвований, сделанных им в благотворительных целях, а затем скрепляет ее своей подписью. Когда человек умирает, эту записку кладут ему в могилу, чтобы, когда усопший предстанет перед Богом, она служила свидетельством всех его праведных дел и добродетелей.

Будда призывает не заниматься подобными глупостями, ведь такой Бог — не что иное, как продолжение твоего собственного делового мышления, а твое эго не только не исчезнет от всего этого, но и ничуть не уменьшится. Теперь оно привязывает себя к Божественному, отныне ты любой ценой должен будешь его достичь. Теперь ты не успокоишься, пока брахман не окажется у тебя в кармане, пока ты не сможешь объявить: «Смотрите, я не только покорил весь мир, я еще и Божественное прихватил с собой».

Твое «я» не позволяет тебе видеть дальше собственного носа. Твой брахман ограничивается твоей персоной, все для тебя ценное замыкается на тебе; твои желания связаны с тобой, твоя молитва ограничена только тобой.

Я слышал такую историю. Богатый еврей пришел к мистику-хасиду и сказал: «Я хочу молиться,

но сколько бы я ни пытался, желания не дают мне покоя. Я хочу отдавать, хочу делать пожертвования, но за этой благотворительностью прячется моя жадность, во мне живет стремление получить что-то взамен. Я могу лишиться чего-то, но это тоже лишь сделка: я надеюсь, что все окупится, причем сторицей, только тогда я способен утратить. И сколько бы я ни закрывал глаза, я не вижу никакого Бога. Я по-прежнему переполнен своим «я». Что же мне делать? И в чем причина того, что со мной происходит?»