Когда вокруг меня ожили экраны кокпита, а виртуальные окна телеприсутствия сделали борта и верх прозрачными, я испытал прилив счастья. А когда мотор вытолкнул меня на водяную гладь… это было сравнимо с первым поцелуем любимой девушки.

Я рассекал мимо наноплантовых небоскребов питерской лагуны, окунающих подошвы в ее волны, картинно-голубые и слизистые и-за избытка ПАВ, я обдавал водяной пылью ничего не ведающих обитателей Петронезии — страны погибших, но не утонувших кораблей, где копошатся искатели мелкого счастья со всей планеты. Перепрыгнул через дамбу, ровно между двух батарей ветрогенераторов, похожих на кактусы-переростки, только у охранника кепку сдуло.

За Котлином надо мной баражировала пара истребителей-бомбардировщиков и несколько вертолетов морской разведки НАТО. Борт-искин визуализировал информационные потоки — натовский БДК был прикрыт системой раннего обнаружения, базирующейся на спутниковой группировке и тарелкообразных дронах модели UFO.

Прошел на траверзе Красную горку и оказался в толчее — вокруг выписывали круги натовские корветы последних проектов, похожие на здоровенные утюги, и мультикорпусные противолодочные корабли, смахивающие на огромные грабли. Но все эти силы и средства пока не видели меня. Зато я видел их. Стайный интеллект «Flying Genius», снабжающий меня информацией, все еще не был отключен от натовской системы ISR [19] .

Борт-искин проложил курс на атаку, я шел со сумасшедшей скоростью под триста узлов, через две минуты «Сирин» должен был выпустить ракетоторпеды.

До цели они б проплыли, огибая донный рельеф, быстрее, чем всплыли пузырьки от их двигателей.

Но тут на курсе атаки оказался стометровый круизный лайнер «Принсес Дайана», направляющийся из Стокгольма в наш пассажирский порт. С вероятностью двадцать процентов одна из ракетоторпед должна была угодить в него, с вероятностью пять процентов его могли поразить оба «Базальта». С одной стороны — положить с прибором на тысячу шведских ебланов, ехавших проветриться в покоренный ими град Петров, с другой — утопить их, как-то не по-православному…

Я вдвое снизил скорость для совершения маневра и когда снова лег на курс атаки, мой кораблик был обнаружен — очевидно спутниковой группировкой, способной сканировать альбедо водной поверхности — погодка, увы, была идеальной. На всё про всё оставалось несколько секунд.

Стрелять «Базальтом» было поздно, его боеголовки не успели б ухватить цель, но в меню имелось еще два блюда. Одно: активизировать боеголовки и вперед — курсом на столкновение; другое: заложить резкий поворот и выйти из игры…

Я очухался в воде, на языке была кисловатая влага — всё пространство надо мной было затянуто дымной пеленой, которая пахла паленым пластиком и какой-то гнилью. Кое-где по воде расходились радужные топливные пятна, но оставлены ли они утонувшим судном, пойди пойми.

В спасательный жилет встроено несколько гаджетов, но ничего не работало, включая систему глобального позиционирования. Работал лишь простой компас и это внушало оптимизм, значит магнитные полюса на месте, а не приватизированы и не вывезены в офшор. Вода Финского залива, конечно, не для купания, но почему-то мне становилось все теплее, или, скажем, терпимее.

Ладно, поплыл по компасу на восток. Минут через десять сквозь туман стало пробиваться шлепанье, потом завиднелось что-то вопиюще желтое. И вот я обозрел плывущую конструкцию, напоминающую кита в том виде, в котором он изображался в сказках, с огромной пастью — принадлежала она судну-сборщику мусора. Никто не бросал спасательных кругов и концов. Забирался на борт сам. Мусорщик оказался полностью роботизированным, с нулевой командой. На роль матросов претендовали разве что спрутоподобные сортировщики, катающиеся на монорельсах вдоль бортов.

Через неопределенный кусок времени — я в это время сидел, прижимаясь к теплой двери, ведущей в машинное отделение — свет и ветер разогнали туман. Открылся вид на море — мусорщик, сделав свое дело, подходил к плавучему мусороперерабатывающему заводу. На палубах этой махины я тоже не увидел ни одного человека, хотя на таких «предприятиях» обычно кучами копошатся шоколадные братишки от мала до велика: роются в мусоре, что-то прямо варят и жарят, нагружают свои лодчонки барахлом, которое еще можно употребить в глобальной сети «секонд-хэнд».

Сейчас никто не рылся, не копошился. Я минут десять гулял по безлюдному заводу, затем подплыл катер веселой окраски и компания подростков предложила подбросить до города. Я знал, чем грозят поездки с хищными юнцами — но тут все оказалось до невероятия благопристойно.

Никаких попыток воткнуть мне «перо» под лопатку и вырезать мою печень, никто даже не предложил купить пакетики с дурью. Кажется, только у одного из молодцов был разъем для нейроинтерфейса, но другой сказал мне, что Колян творит на ходу виртуальные картины — он художник-маринист, под Айвазовского косит…