– Каналья! До конца жизни нужники аранжировать будешь! Не при дамах будь сказано. – И к гостям: – Добро пожаловать в Деревуд.

Крышка чайника откинулась в сторону. Маггара закружилась над спящим капитаном.

– Хоакин, вставай, – потянула она разбойника за волосы. – За тобой пришли.

Стрелок открыл глаза:

– За мной? Скажи, что сейчас встану. И спроси, что случилось.

– Хорошо, Хок.

Розовое пятнышко порхнуло к двери:

– Он сейчас! Сию секунду! – прокричала фея посыльному. – А что случилось?

– Гость важный, – донеслось с улицы. – Пир устраиваем, нельзя без капитана.

Фея вернулась к разбойнику и сообщила:

– Кого-то поймали. Графа, не иначе. Оденься пошикарней.

– Пошикарней – это как?

– Сейчас скажу. Мм… Значит, так: колет – изумрудный с серыми вставками. Плащ в зеленую шашечку. Произведи впечатление: тут у тебя шпага, тут – берет, тут – чувство собственного достоинства. Графы это любят.

– Хорошо.

Чтобы не смущать разбойника, фея отвернулась. Одеваясь, Хоакин еще раз перелистал черную книгу.

– Скажи, Маггара, бывало такое, чтобы книга врала?

– Нет, никогда.

– Странно. Очень странно… Ну ничего, разберемся.

В сопровождении посыльного и Маггары он отправился к месту сбора. Возле костровой полянки к ним присоединился брат Такуан Тук.

– Все готово, капитан, – объявил он! – Реми скоро появится… А вот и он!

Сквозь заросли дрока продирался Реми Дофадо. За ним гуськом следовали граф, графиня и форейтор; у всех троих были завязаны глаза. Чтобы не потеряться, пленники держались за шарф графини.

– О боги, о боги, о боги! – причитала та. – Я потеряла каблук.

– Ничего, сударыня, – участливо шепнул Дофадо. – Все позади. Можете снять платок. И вы тоже.

Пленники покорно стянули повязки. Графиня принялась оттирать с платья паутину, смолу и желтую пыльцу дрока.

– Это и есть ваш хваленый Хоакин? – брюзгливо спросил граф.

– К вашим услугам, сударь. Реми, представь гостей.

Музыкант шагнул вперед, расшаркался:

– Хоакин, пред тобою благородная графская чета: шевалье д'Арлатан со своей супругой Антуанеттой. А это их верный слуга Том. Виваче компания.

– Весьма польщен. – Истессо приложился к перемазанной смолой ручке графини. – Надеюсь, – пробормотал он, – у вас останутся приятные воспоминания о часах, проведенных в Деревуде.

«Д'Арлатан? – мелькнуло у него в голове. – Надо бы с ним поосторожнее».

– Такуан, Дофадо, за мной. Графа положено угощать на разбойничьем, пиру. Распорядитесь.

– Уже, капитан.

Разбойничий лагерь кипел.

Среди деревьев зеленели полосатые хвойно-салатные шатры. Стрелки расставляли столы, скамьи, чурбаны для сидения. На помосте, украшенном изумрудными лентами и колокольчиками цвета весеннего шпината, резвились комедианты: шуты, факиры, акробаты. Девушка в коротком зеленом камзольчике жонглировала двумя кинжалами, двумя кубками и горящим факелом. Ветер разносил запахи жарящегося мяса, имбиря и уксуса. Страшно хотелось есть.

Хоакин еще раз перелистал книжку. Формулы гласили, что гостей сегодня быть не должно. На всякий случай он отыскал взглядом графа. Тот стоял возле котлов, о чем-то оживленно толкуя с Дофадо. Разбойники как-то уж очень быстро признали в графе своего.

Бирюзовый комочек выстрелил из зарослей иван-чая, едва не врезавшись в лоб Хоакина.

– Прости, Хок. – Запыхавшаяся Маггара шлепнулась на плечо разбойника и принялась энергично обмахиваться передником. – Ох, я сейчас умру. Жара! Это ужас, ужас! Откуда взялись музыканты? Кто построил помост? За одну ночь!

– Ты видела графа?

– Да. Проходимец каких мало. Да еще под чарами.

– Под чарами? Какими же?

Прояснить этот вопрос Хоакин не успел. Неделикатные лапищи ухватили его под локти:

– Капитан, пора. Все накрыто, тебя одного ждем.

– Хорошо, иду, иду.

Гостей вольные стрелки встречали с размахом. Хвойно зеленели салфетки на белых скатертях, чопорные камердинеры сновали туда-сюда с подносами. Подойдя поближе, Хоакин с удивлением обнаружил, что зубочистки сделаны в виде стрел, а корзиночки для пирожных стилизованы под мишени.

– Сюда, господин капитан. Пожалуйста, господин капитан. Не оступитесь, господин капитан!

Провожатые передавали Хоакина с рук на руки, как величайшую драгоценность. Его усадили, повязали салфетку. По левую руку оказался Такуан Тук, по правую – Дофадо. Д'Арлатана и графиню Антуанетту с почестями разместили во главе стола.

Хоакин осмотрелся. Оловянные кружки, глиняные горшочки, деревянные лопаточки. Все великолепного качества, все тонкое, звонкое, искусное. Все расписано дубовыми листьями, белками и мельницами.