Относительно этих петель мнения разделились. Хоакин решил, что петля – это знак верности шарлатану до виселицы. Инцери покраснела, вспыхнула и заявила, что их носят одни срамники и пошляки. Что будь у людей раздувающиеся горловые мешки (как у саламандр-самцов), надобность в позорных тряпках отпала бы. Маггара считала, что это знак особой касты волшебников.

К сожалению, петленосцы тоже не знали, где обитает шарлатан. Самые толковые и знающие ссылались на загадочную Вилею. Вилея Аччелерандо хранила все тайны Бахамотовой Пустоши. Она властвовала чуть ли не наравне с шарлатаном.

Отыскать ее не удавалось. Как потом выяснилось, Истессо неправильно подошел к вопросу. Он искал могущественную волшебницу, серого кардинала в юбке. А на самом деле…

Но не станем забегать вперед.

Скоро Хоакином заинтересовались гвардейцы охраны. Сперва на него просто косились. Затем стали покашливать и делать знаки. Наконец, один из них подошел к стрелку и взял его за плечо.

– Вы охотник на чудищ? – доверительно спросил он.

Хоакин кивнул.

– Так называемый Гури Гил-Ллиу?

Хоакин насторожился. Он был вольным стрелком. Слова «так называемый», «якобы», «именующий себя» наводили на нехорошие мысли. Обычно за ними следовало «пройдемте, сударь».

– Несомненно. Он – это я.

– В таком случае пройдемте, господин Гури.

В зеркале за спиной стражника мелькнул знакомый алый камзол. Каким образом Гури удалось освободиться, Хоакин гадать не стал. Он просто дал деру.

– Вот он!!

Стражник озадаченно посмотрел на клок зеленой ткани в руках. Истессо исчез. Он уже мчался по багровой дорожке в самые глубины Пустоши.

– Дер-р-ржи самозванца!

Хоакин проверил на бегу, как ходит в ножнах шпага.

– Стой, мерзавец! Не уйдешь!

К топоту башмаков за спиной добавилось буханье сапог и скрип монашеских сандалий. Положение становилось критическим.

Хоакин нырнул в темную каморку под лестницей. Подождал, пока преследователи промчатся мимо, осторожно выглянул наружу. Его нос уткнулся в огромную вязанку хвороста. Стрелок мог поклясться, что миг назад ее здесь не было.

На вязанке сидела старушка. Заметив Хоакина, она обрадовалась:

– Охти-сынок-милок! – затараторила. – Годы-мои-годы-распогоды! Бабушке-бабулечке-то, а? Хворосточку не донесешь?

Помни Хоакин свое разбойничье житье, он бы сразу узнал старушку. Как не узнать? Ее физиономия ухмылялась со всех гобеленов, украшавших хижину. Но воспоминания Истессо обрывались на ночи в обществе шарлатана, а начинались с лесной дороги. Никаких старушек (кроме госпожи Ляменто) он припомнить не мог.

Но, к счастью, стрелок был отзывчивым человеком.

– Хворост? – переспросил он. – Ладно. Давайте вязанку, бабушка.

Он огляделся. Преследователи знали Пустошь лучше его. С минуты на минуту они должны были вернуться.

– Только быстрее, быстрее, бабушка!

– А ты не спеши. Тише едешь – дальше будешь.

Она приложила ухо к ковру:

– Враг бежит, этаж дрожит. За тобой гонятся, да? Не беда это, касатик. Стань к двери и замри.

Хоакин не успел ахнуть, как одеревенел. Ноги вросли в кадку, волосы зазеленели, раскинулись зелеными веерами. Ведьма превратила его в пальму – зеркальное отражение той пальмы, что стояла у окна. Сама же, выхватив из рукава ведро и швабру, принялась усердно надраивать полы.

Широкая мокрая полоса пересекла коридор. Вернувшиеся гвардейцы замерли перед ней, словно кони на краю пропасти.

– Куда? – Бабка погрозила им тряпкой. – Стоять! Вымыто здесь.

– Госпожа Аччелерандо, – загремели стражники, – нам вот так вот надо на ту сторону. Негодяя-шпиона ловим!

– Перетопчетесь. Пока коридор не домою, вам сюда ходу нет.

Гвардейцы переглянулись и пожали плечами. С ведьмами не спорят. Дело так бы и закончилось ничем, но тут прогрохотали еще чьи-то шаги. Разъяренный Гури ссыпался по лестнице и…

– Держи самозванца!!

…вылетел на блистающий чистотой пол.

Стражники зажмурились. Паркет лентой выплеснулся из-под башмаков бродяги и улегся на место. Задрав к потолку голенастые ноги, Гил-Ллиу шлепнулся на спину.

– Это как же? – ошеломленно прошептал он. – Это почему же?

– Идемте, господин Гури. – Один из стражников ухватил его за подмышки и осторожно поставил на ноги. – Идемте. Я обходной путь знаю. Не связывайтесь, сударь.

У каждой ведьмы свой пунктик. Госпожа Вилея Аччелерандо славилась аккуратностью. Чистоту, которую она наводила, можно было собирать про запас. Проведя рукой по грязной батарее, вы измажете пальцы в пыли. Ступив на вымытый Вилеей пол, Гури «испачкался» чистотой. Она отторгала любую грязь, и Гури в том числе. А устоять на ногах, когда подошвы вас отталкивают, довольно сложно.