Итак, Добрынина Екатерина Петровна, 1966 года рождения, в девичестве Злобнова, родилась в селе Слободка Ивановского района Баратовской области. Родители погибли, когда ей было десять лет, несчастный случай — отравление угарным газом. В 1983 году по целевому направлению поступила в наш мединститут. Так, в 1984 — вышла замуж за профессора Добрынина Сергея Степановича, 1923 года рождения, а он за два года до этого овдовел и жил вместе с семьей сына, Сергея Сергеевича. Ничего себе, о чем, интересно, этот профессор думал, он же был ее больше, чем на сорок лет старше. «Выдающийся ученый, блестящий ум, автор научных трудов и учебников по гастроэнтерологии, воспитал плеяду молодых ученых», среди которых, между прочим, Добрынин С. С., доктор наук и доцент мединститута. Это, надо понимать, сын.

На фотографиях этого периода Екатерина Петровна в белом халатике и шапочке за кафедрой, видимо, с каким-то докладом; вот она на субботнике; а здесь — играет в волейбол. Да, с фигурой у нее все в порядке, как я и думала, не то что с внешностью — просто взгляду остановиться не на чем. Вот уж кто с годами совершенно не изменился, как была моль бледная, так и осталась. Снимки явно из институтской многотиражки — все ясно, любящий муж постарался.

Что дальше? 1992 год, июнь — Катя закончила интернатуру. В начале августа в автомобильной катастрофе погибают ее пасынок с женой. А через неделю от сердечного приступа умирает профессор Добрынин.

А вот не нравится мне этот напавший на ученое семейство мор. Как по заказу навалился. Опять же — эта автомобильная катастрофа.

Смотрим дальше. Вырезка из «Вестей Баратова» от 5 августа 1992 года, колонка «Хроника происшествий». Так-так. О-ля-ля! «4 августа в 7.30 утра на въезде в Баратов со стороны дачного поселка мединститута недалеко от поста ГАИ произошло ДТП: автомобиль «Жигули» шестой модели врезался в выехавший из ворот завода железобетонных конструкций загруженный панелевоз. В нарушение Правил дорожного движения легковой автомобиль не притормозил, чтобы пропустить панелевоз, а попытался на большой скорости проскочить мимо него, что привело к столкновению. По свидетельству очевидцев, водитель «Жигулей» вел машину очень рискованно, на большой скорости, при обгоне впередиидущего транспорта выезжал на встречную полосу движения. Такое ничем не оправданное лихачество привело к трагедии. В аварии погибли доцент Баратовского мединститута Добрынин С. С. и его супруга».

Еще один лихач. Не к лицу доценту Добрынину такое безобразное поведение, да и Вячеславу Глебову оно было ни к чему. Однако оба просто как с цепи сорвались. Почему, спрашивается? Какая муха их укусила?

Что здесь еще интересного? Два некролога из «Вестей Баратова»: один посвящен Добрынину-младшему, второй— Добрынину-старшему, и большая статья «Хищница в белом халате». Почитаем.

Ну и ну! Если после сегодняшнего разговора с Матвеем я могла только подозревать, что Екатерина Петровна добротой не дышит и голубиной кротостью не отличается, то сейчас ее можно было назвать законченной мерзавкой. С одной оговоркой: если все написанное было правдой. Потому что подобный метод сведения счетов известен еще со времен первопечатника Ивана Федорова, действенности своей по сию пору не утратил и, в связи с незначительным распространением Интернета по Баратовской области, будет еще многие годы востребован на радость пишущей братии.

Так вот, профессорская вдова Добрынина — обладательница роскошной по тем временам квартиры, богатейшей библиотеки, собиравшейся из поколения в поколение врачами Добрыниными, о которой с восторгом говорили в научных кругах; энного количества неопубликованных работ мужа и его сына (время было сложное, наука — в забросе, вот они и работали, как говорится, «в стол») — решила избавиться от дочерей своего пасынка и отдать их в детский дом. Коллеги их отца и деда пытались воззвать к совести Екатерины Петровны, но тщетно. Тогда они решились обратиться через газету к широкой общественности с призывом повлиять на молодую вдову.

Видимо, призыв был услышан, потому что к этой статье была степлером прикреплена газетная вырезка «Справедливость восторжествовала» о том, что в результате вмешательства редакции проблема была разрешена мирным путем. Екатерина Петровна разменяла квартиру и убыла в Москву. Над девочками была учреждена опека, по крайней мере, они хоть в детдоме не оказались.

Потом шли выписки о защите Добрыниной кандидатской диссертации в 1996 и докторской в 2001 годах — вот где пригодились труды мужа и пасынка — и газетные публикации в связи с гибелью дочери Власова.

В отдельном конверте лежал вырезанный из журнала лист с большой статьей на английском языке и цветной фотографией. Я даже не сразу поняла, что это Добрынина. Яркая брюнетка, умело и со вкусом наложенный макияж, самоуверенная, очень ухоженная и модно одетая женщина стоит в окружении мужчин, видимо, на каком-то приеме и весело смеется. На верхних полях листа была от руки сделана надпись: «Международный симпозиум гастроэнтерологов. 10–15 сентября 2002 года. Торонто, Канада».

Ой, как интересно! Вот как, оказывается, выглядела Добрынина до встречи с Власовым. А познакомились они в октябре 2002 года. Что же заставило ее срочно вернуться к прежнему виду, так изменить свою внешность? И чем же она в таком виде смогла привлечь Власова?

Ну, умна, ох, и умна Екатерина Петровна! Как правильно она все рассчитала! Действительно, таких молодящихся бабенок в окружении Власова пруд пруди. Насколько я помню из газетных и телесплетен, для него и тридцатилетние уже старухи древние, он бы на нее брюнетисто-ухоженную и не посмотрел. А вот на такую скромницу неприметную, безоглядно влюбленную и всепрощающе понимающую, вполне мог клюнуть. Ладно, «разберемся», как любил говорить Высоцкий.

И, наконец, на отдельном листке бумаги от руки было написано: «Евдокия Андреевна Семенова, 1925 года рождения, бабушка Е. П. Добрыниной по матери, проживает в селе Слободка, Ивановского района Баратовской области». Так что же Екатерина Петровна везде говорит, что у нее никого нет? Может быть, бабушка уже умерла, но тогда Крыса, человек очень аккуратный, написал бы об этом. Значит, жива.