— У вас там не найдется место для моих вещей, у меня немного.

Я повернулась, чтобы ответить «нет», но встретила веселый взгляд голубых смеющихся глаз, и словно искра между нами проскочила. И все, я была над собой уже не властна. Совершенно неожиданно для себя я сказала «да», а потом помогала ему уложить вещи. Он сел рядом со мной, и я просто кожей почувствовала исходящую от него силу.

Как девочка-подросток, я влюбилась в него с первого взгляда, и, чтобы он этого не понял, начала говорить.

Меня просто несло по кочкам, я рассказывала обо всем подряд, что в голову приходило. Я боялась остановиться, хоть на минуту. А, он, посмеиваясь, смотрел на меня своими окаянными глазами и все понимал.

В тот вечер я узнала только, что зовут его Игорь и ему 36 лет. В недавнем прошлом военный летчик, он, выйдя в отставку, устроился работать командиром корабля в одну из Московских авиакомпаний. Мы несколько раз выходили курить, а потом вообще ушли в тамбур, потому что весь вагон спал.

— А ты зачем в Москву едешь? — спросил Игорь. — В командировку?

И с той откровенностью, которая бывает только между случайными попутчиками, уверенными, что никогда больше не встретятся, я выложила ему все: и о работе, и о человеке, к которому я еду, и о наших непростых отношениях.

— А с какого он года? — спросил Игорь, и я удивилась, зачем ему это надо знать. — И все-таки, с какого он года? — повторил он свой вопрос.

— Ну, в 50-м он родился, а что?

— А-а-а, — протянул Игорь, и внезапно, крепко обняв, стал меня целовать.

У меня закружилась голова и подкосились ноги. Наверное, почувствовав, что я полностью в его власти, он сказал:

— Пошли спать, птица-говорун. Утром разберемся.

Я не могла спать. Когда состав останавливался, я слышала, как он дышит, легко, как ребенок.

Утром в поезде включили трансляцию и поставили кассету со старыми, еще советских времен песнями. Когда прозвучали слова: «Но зато я узнал, что такое заря, там, за облаками», я спросила:

— Игорь, а какая она, заря, там, за облаками?

— Необыкновенная, — ответил он. — Такой на земле не увидишь.

И на его лице появилось выражение мечтательной отрешенности — он был истинным сыном неба.

Когда мы вошли в метро, он повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза:

— Ну что, поедешь в гостиницу?

— Нет, к подруге за ключами от квартиры. Сама она у мужа живет, а хата стоит пустая. — Ну, пойми же меня, мысленно просила я Игоря, не могу же я открытым текстом пригласить тебя поехать со мной.

— Мэм! — усмехнулся Игорь. — Как офицер и джентльмен, я не могу допустить, чтобы вы носили свою сумку сами. Вы разрешите вас проводить? — он все прекрасно понял, и у него в глазах просто черти хоровод водили.

Мы заехали за ключами на работу к Маринке, моей бывшей однокашнице. Она была в курсе моих сложных отношений с любовником и очень мне сочувствовала, постоянно уговаривая порвать с ним. Я кратко описала ей ситуацию и она, переводя удивленный взгляд с меня на стоящего в сторонке Игоря и обратно, испуганным шепотом спросила:

— Ты, что же, ему и звонить не будешь? — Я только отрицательно покачала головой. — А ты уверена, что потом не раскаешься?

— Уверена, что нет, — ответила я, и действительно никогда не пожалела о своем решении, ни тогда, ни теперь.

Все еще под впечатлением моей внезапной решительности она дала мне ключи, и мы с ней договорились, что, уходя, я оставлю их на столе в кухне, а дверь просто захлопну.

Мы приехали в однокомнатную Маринкину квартиру в Новых Черемушках и вошли в нее, чтобы практически не выходить всю неделю. Игорь рассказывал мне различные смешные истории из своей курсантской жизни, а я ему о своих делах, в том числе и о том, что собираюсь получить лицензию частного детектива.

— Ну, и как ты будешь представляться? — веселился Игорь. — Частная детективка, детектива, а еще лучше, детективица?

Он будил меня словами:

— «Доброе утро, страна!». Сегодня твоя очередь варить кофе. — А я зарывалась поглубже ему под мышку и притворялась спящей. — Разгильдяйка, — притворно возмущался он, вытаскивая меня оттуда, как котенка.

— Я все равно не сумею сварить его так, как ты, — оправдывалась я, выбирая момент, чтобы лизнуть его в нос — его это необыкновенно забавляло.