– Ты это к чему?

– Я хочу начать все сначала, как было раньше. Работать в этом кабинете, зная, что за стеной близкие мне люди, которые рады мне, что есть семья. С мамой мы говорили, она не против. А ты?

Сын посмотрел на меня:

– А почему ты думал, что я буду против? Да, ты отдалился от нас, Я видел, как мама переживает, но она любит тебя, да и ты ее, как понимаю. В целом, ничего плохого не было. Было непонимание друг друга, всплески обид, при чем не обоснованных. Но я считаю, что это не начинать сначала, а продолжать жить так, как хорошо всем. Я не считал тебя врагом, что ты нас бросил. Обиды были, но это не значит, что надо все рвать. Так что я за.

– Я надеялся, что ты меня поймешь правильно и рад, что не ошибся. Ты поможешь мне перевезти вещи с той квартиры?

– Конечно.

В это время мы услышали звуки открывающейся двери и на пороге стояла Маша.

– Вот вы где? А я слышу голоса из кабинета, думаю, кто там. Пойдемте ужинать.

Уже сидя за столом, Маша спросила:

– Как поездка?

– Все хорошо. Я ездил к бабушке. Меня давило, что я давно там не был. Причины всегда находил. Отдавал долги.

– Отдал долг?

– Просил прощения. Надеюсь она меня простила.

– А когда поедешь к матери? Давно не был.

– Завтра. Володя поможет мне перевезти вещи, а потом поеду к ней. Ты утром сможешь?

– Да, утром смогу, но пораньше.

– Купи ей продукты.

Мы сидели за столом, и я наслаждался семейным уютом. Мне было радостно видеть эти такие родные лица. Я мог говорить с ними о чем угодно. Как много времени я потерял на ерунду. На всякие ненужные встречи, которые оказались не так важны. А надо было работать, общаться с близкими по духу, взглядам людьми. Я обокрал себя. Они жили так, как умели, и не обвиняли меня. Обижались, но не обвиняли, поэтому обкрадывал я только себя. Я не отдавал им то, что мог, но и не получал. Расходовал свою жизнь на пустяки.

Все это я понял, глядя на жену и сына.

– Спасибо, вам, – сказал я вслух. Оба удивленно посмотрели на меня, но потом сын сказал за обоих, поняв, что я имел ввиду: – Не забивай себе голову.

И я кивнул в знак согласия.

На другой день мы проснулись рано. Сын помог мне перевезти вещи. Когда я укладывал рукописи в коробку, то остановился и задумался о том, что надо ли все это тащить в новое время. Увидев меня в таком состоянии, он спросил:

– Что задумался?

– Да вот думаю, брать ли это с собой или выбросить?

– Бери. Это твои мысли. Среди них, наверняка есть и разумные. Оставь как архив, вдруг пригодится.

Я сложил все в коробку. Раскладывать все в кабинете дома не стал, положил на пол, потом разберусь.

Сын уехал, а я направился к матери. По дороге надо было заехать в магазин. Выходя из магазина я столкнулся с Соней. Она была как всегда обворожительна:

– Добрый день, дорогой.

– Добрый, а почему дорогой? Или я дорог тебе как память?

– Не груби. Каким ты можешь быть, ты показал себя в клубе. Я надеюсь, что это было в первый и последний раз.

– Извини, я действительно был тогда груб, но знаешь, я был честен.

– Зачем нужная такая честность? И кому? Удовольствия от твоей честности никакого.

– А от честности должно быть удовольствие?

– Удовольствие должно быть всегда. Как моральным, так и физическим.

– И ты его получаешь?

– Не всегда, но стараюсь. Так что твоя прямота без надобности. Мало ли что мы про себя думаем, это не повод говорить вслух другим.

– Права. Не буду возражать. Тогда мир?

– Мир. А ты куда собрался?

– К матери. Давно не был.

– Мама это святое, а потом какие планы на вечер?

– Домой.

– Один?

– Соня, я изменил кое-что в своей жизни. Я вернулся в родной дом, где у меня есть семья. А та, квартира уже пустая, я сегодня оттуда все вещи забрал.

– Ты что сумашедший?

– Да, я сумашедший. И рад этому.

– Если рассказать, не поверят.

– А ты расскажи и поверят.

Соня посмотрела на меня: – Жаль. С тобой было интересно. Честно.

– Спасибо. Удачи тебе.

– И тебе. Увидимся не отвернешься?

– Нет, я от прошлого не отворачиваюсь.

– Жаль, что я всего на всего твое прошлое.

– Но я для тебя тоже.

– Верно. Пока.

Мы пошли каждый своим путем: я к машине, она дальше вдоль улицы. Я даже не спрашивал, куда она идет, вдруг по пути. Но мне это было уже не интересно.

На мой звонок, мама открыла дверь и, увидев меня, мягко заулыбалась:

– Проходи, сынок.

– Здравствуй, мама. А ты что не спрашиваешь, кто? – спросил я, закрывая дверь за собой.