Я отключилась раньше, чем молодой человек договорил. Как они меня все достали. И чего им всем от меня надо. Вот угораздило спасти зад этому врачу психиатру, нажила проблем на свою голову. Теперь еще и его брат психолог лезет в мою жизнь. Реально захотелось утопиться. И тут меня прошибло током, как это обычно бывает в ситуации озарения. Я вскочила с кровати и посмотрела на стол, протерла глаза для убедительности. Нет, мне не померещилось.

– Что за…. – удивление было еще то.

На столе лежал целехонький медный овал и с тех пор, как я его вытащила, прошло несколько дней. Я же еще у Марго ночевала. Вспомнила ночку, проведенную в Москве и разговор с подругой. Овал тогда был при мне и я его показывала Марго. Она как настоящая подруга только посочувствовала и предложила посильную помощь. Про психушку даже не заикалась. А вот про призрака информацию восприняла с опаской. И домой-то меня отпускала нехотя. Но Лешка уверил, что я в полном порядке и он рядом. Почему же они ничего не сказали по этому поводу? Знали же, что все мои вытащенные предметы живые или не живые пропадают. А овал не пропал. Мысли перескочили на то, что они меня обманывают. Но зачем? Рука потянулась к телефону.

– Да – Марго ответила сразу, как ждала этого звонка.

– Марго, ты мне ничего сказать не хочешь? – начала я издалека.

– Нет, а должна? – удивилась она. Я не поняла: искренне удивилась или наигранно.

– Думаю должна – снова намекнула я.

– Я тебе что-то должна? – Марго утаивала истинный ответ задавая вопрос.

– Марго, не играй словами – попросила я.

– Ты про медальон? – вот уже голос менее удивленный.

– Так значит это медальон – отозвалась я – и?

– Лешка про него что-то говорил – снова стала уходить в сторону марго.

– Я сама тебе про него говорила и показывала – я сдерживала гнев.

– Да? – удивилась Марго – значит я опять попутала – издевалась моя подруга.

– Пока Марго – я отключилась, поняв, что это дохлый номер, Марго не скажет.

Лешке я даже звонить не стала. Просто сидела и ждала его звонка, и он позвонил, через пять минут после моего неудавшегося разговора с Марго.

– Лер – начал он заискивающим голосом.

– Уже много лет Лера – ответила я. – Леш, правду.

– Я уже понял – сдался Лешка. – В общем, я кое что узнал.

– Чего? Не томи? – меня пот холодный прошиб от напряжения.

– Это не телефонный разговор – Лешка явно нервничал.

– Ты приедешь или мне приехать? – я уже металась по комнате, одеваясь.

– Я бы сам приехал, но не могу. Давай завтра, ночь почти – взмолился Лешка.

– Точно, я совсем потерялась, точно ночь – спохватилась я.

– Тогда, до завтра – и он отключился.

А вот мой мозг начал работать еще активнее. Что Лешка смог нарыть, чего я не смогла? Где он искал? В библиотеке? В архивах? Почему медальон не исчез?

– Все, утро вечера мудренее – я отправила себя спать.

Никаких снова, никаких призраков, ничего необычного – спокойная и длинная ночь. Проснулась я часов в десять утра. В квартире стояла гробовая тишина. Предки с утра пораньше уже куда-то свалили, а меня даже будить не стали. Позавтракав на скорую руку, я набрала Лешку, он взял не сразу и судя по сонному голосу он еще был в кровати, что для него не свойственно. Но звуки на заднем плане быстро все объяснили, он был не один. Я снова почувствовала странное щемящее чувство. Хрень.

– Леш, когда ты освободишься? – мне было обидно, неприятно и стыдно. Бред какой-то.

– К обеду. Приезжай в три – ответил Лешка и снова без прощания отключился.

– Пока – ответила я пустоте.

Времени до обеда было вагон и маленькая тележка. Я выглянула в окно: вполне нормальная погода – солнышко светило. Решила проветрить мозги. На улице действительно было тепло и солнечно – как бабьем летом. Я с наслаждением впитывала солнечную энергию и нежилась в еще теплых солнечных лучах. Просто брела по улице, любуясь красотой осени: желто-оранжевыми листьями, устилающими землю; красной, желтой, бурой листвой на кронах деревьев; наслаждалась пением птиц.

Когда заметила их, было поздно. Передо мной стоял Яков, а позади Ярослав. Меня сковал паралич, все тело онемело, и я стояла, как статуя. Яков смотрел сквозь меня на Ярослава и покачивал головой. Последнее, что я слышала, это были слова из сна: «Ты уверен?». «Да». «Прости малыш». Яков и Ярослав приблизились ко мне одновременно. Руки Ярослава легли на мои виски, а Яков, глядя мне в глаза, щелкнул пальцами. Все отключилось. Перед глазами была темнота и никаких звуков, словно все рецепторы перестали работать, я была как неживая – нереальная.