Шрифт:
— Ты думаешь, это имеет значение? — спрашивает Анна.
— Думаю, что да, — отвечаю я.
— Я могу нарисовать для тебя несколько картинок, — предлагает она. — Покажи мне те названия, которые ты никогда не видела.
Я беру кусок бумаги и выписываю для нее нужные компоненты. Меня смущает, насколько длинным получился список. — Я сейчас же займусь этим, — говорит Анна. — С чего лучше начать?
— С цветов, — я чувствую, что так правильнее всего. — Спасибо тебе, Анна.
— Мне приятно оказаться полезной, — отвечает она.
— И спасибо, что пришли повидать Кая, — обращаюсь я к Хантеру. Он трясет головой, как бы говоря: Пустяки. Мне хочется спросить, как дела, узнать, как ему живется тут, в горах, но он кивает мне и уходит. Мне тоже пора идти. Мне еще многое предстоит отсортировать, до тех пор, пока мы не найдем лекарство.
Глава 36. Кай
Каждый раз, уходя, Кассия обещает, что она вернется.
Кажется, что прошла целая вечность с тех пор, как она была здесь, не могу сказать точно. Когда ее нет, я слышу другие голоса, как слышал голос Вика после его смерти на берегу реки.
В этот раз со мной говорит Инди, но это, наверное, мои фантазии, так как ее здесь точно нет.
— Кай, — говорит она. — Я привезла Кассию в Камас ради тебя.
— Я знаю, — отвечаю я. — Я знаю, Инди.
Я ее не вижу, но ее голос звучит так ясно, что с трудом верится в то, что я его выдумал. Потому что Инди не может находиться здесь и разговаривать со мной. Или может?
— Я заболела, — продолжает она. — И мне пришлось сбежать. Лекарства по-прежнему нет.
— Куда ты бежишь? — спрашиваю я.
— Как можно дальше, пока болезнь не свалит меня, — отвечает она.
— Нет! Инди, не надо, — прошу я. — Вернись. Они найдут лекарство. Может, у тебя всего лишь старая версия чумы, тебе помогут. — Я не могу поверить, что прошу ее сделать это, но разве есть другой выбор?
Она даже не слушает меня.
— Нет, — говорит она. — Это мутация.
— Ты не можешь быть так уверена, — продолжаю убеждать я.
— Могу. У меня по всей спине красные пятна, это так больно, Кай. Поэтому я бегу, — смеется она. — Или лечу, можно так сказать. Я украла корабль у Лоцмана.
Я повторяю ее имя, снова и снова, пытаясь остановить ее. Инди. Инди. Инди.
— Даже когда я ненавидела тебя, мне нравился твой голос, — говорит она.
— Инди, — но она не дает мне продолжить.
— Я ведь самый лучший пилот из всех, кого ты знал? — спрашивает она.
Это так. Она — лучшая.
— Лучшая, — повторяет она, и я точно знаю, что она улыбается. Она всегда такая красивая, когда улыбается.
— Помнишь, как я раньше думала, что Лоцман приплывет по воде? — спрашивает Инди. — Это потому что моя мама так пела в своей песне.
И Инди поет ее для меня, ее голос сильный и уверенный. — Однажды лодка по волнам, Причалит с девой к берегам.— Пауза. — Я думала, она таким образом пыталась мне сказать, что однажды я могу стать Лоцманом. Поэтому я построила лодку и попыталась сбежать.
— Поворачивай, — говорю я Инди. — Возвращайся. К тебе подключат капельницу и сохранят жизнь.
— Я не хочу умирать, — говорит Инди. — Или они меня собьют, или я доберусь туда, где смогу приземлиться, затем я побегу, сколько хватит сил. Неужели ты не понимаешь? Я не сдаюсь. Я просто буду бежать до самого конца. Я не могу снова вернуться.
Теперь я не знаю, что ответить.
— Он не Лоцман, — продолжает Инди. — Теперь я это знаю. — Она нервно вздыхает. — Помнишь, как я думала, что Лоцман это ты?
— Да.
— Ты знаешь, кто Лоцман на самом деле? — спрашивает Инди.
— Конечно, — отвечаю я. — И ты тоже знаешь.
Она задерживает дыхание, и на секунду мне кажется, что она плачет. Когда она снова начинает говорить, я слышу слезы в ее голосе, но чувствую, что она так же улыбается. — Это я, — говорит она.
— Да. Конечно же, ты.
На некоторое время воцаряется тишина.
— Мне кажется, ты поцеловал меня в ответ.
— Да, — соглашаюсь я.
И я больше не сожалею об этом.
Когда Инди поцеловала меня, я почувствовал всю ее боль, жажду и страсть. Это заставило меня понять, что она чувствует и узнать, как сильно и я любил ее, но не так, чтобы из этого выросло нечто большее.
Осознание того, что я чувствую по отношению к Инди, было болезненным и простым одновременно, оно чуть не разорвало меня на части.