Есть и ещё обстоятельства, весьма затрудняющие работу внутреннего контроля спецслужб против подозрительно ведущих себя собственных генералов: многие из них намертво связаны с высокопоставленными действующим политиками, у которых достаточно власти, чтобы убрать наиболее враждебных своим друзьям-генералам коллег. Тем более, что проштрафившиеся дадут для этого достаточно компрометирующих материалов на своих не в меру ретивых недоброжелателей-руководителей.

Сильно мешает нормальной, продуктивной работе внутрикорпоративного «спецконтроля» также ещё одно неустранимое обстоятельство: повсеместное использование служб собственной безопасности их начальниками для упреждающего сбора компрометирующих сведений на конкурентов по карьере, коллег, поддерживающих тесные дружеские связи с кланами политических оппонентов.

В силу упомянутых обстоятельств, во избежание недоразумений и ненужных объяснений с подчинёнными руководителями службы собственной безопасности, на эту должность, как правило, начальники структурных подразделений спецслужбы назначают тех из своих старых соратников, кому могут полностью доверять.

Те же, в свою очередь, подбирают для особо деликатной работы группу тоже из особо близких соратников по прежним должностям. Но и этим множество специфических сторон сложных взаимоотношений отнюдь не заканчиваются. К примеру, нужно быть весьма деликатными с сотрудниками, вышедшими на пенсию. «Отставников» в любом звании нежелательно обижать и потому, что те могут от обиды серьёзно помочь любым оппонентам своих обидчиков. Или потому, что вдруг решат засесть за мемуары втайне от своих бывших соратников и донести до широкой общественности излишне откровенно сведения о нежелательных для огласки некоторых методах работы спецслужбы.

Проблемы почти со всеми бывшими сослуживцами возникают сразу — народ стремится устроиться там, где денежней и быстро часто поэтому оказываться в структурах и фирмах, которые сами являются объектами внимания спецслужб (филиалы иностранных фирм, банков, легальные структуры, контролируемые организованной преступностью, иностранными спецслужбами).

Кроме того, мало сотрудников уходит на пенсию, храня в душе тепло или даже любовь к своей бывшей «конторе». Скорее бывает совсем наоборот. И эти-то глубоко недружественные чувства очень быстро дают о себе знать в формах и методах вполне успешного противостояния усилиям здравствующих сотрудников спецслужб. Что требует изрядных дополнительных усилий в работе или проведения специальных «разъяснительных» мероприятий, чтобы урезонить своих особо ретивых бывших коллег.

Напрягаться собственной службе безопасности особо приходится во взаимоотношениях со своими «бывшими» и в случаях, когда последние начинают нанимать на решение своих служебных проблем на новом месте работы действующих сотрудников с помощью впечатляющих сумм наличности или иных форм проплат.

Но чаще всё-таки взаимодействия «бывших» с действующими сотрудниками складываются вполне конструктивно в обоюдных интересах и отслеживать эту сторону деятельности спецслужб вполне удаётся их руководителям, не прибегая к помощи услуг «спецконтроля за спецнадзором». О различных же курьёзных случаях специально говорить особой необходимости нет и по причине того, что это на многообразные лады зрелищно интерпретировано кинематографом, особенно зарубежным.

И в нынешние дни спецслужбы практически всех стран корёжит от множества кадровых проблем, издержек работы «по подбору, расстановке и воспитанию кадров»: «Фильм «Сириана», обличающий методы ЦРУ на Ближнем Востоке, выйдет в российский прокат в конце февраля… В США этот политический триллер уже стал частью общественной кампании против малопривлекательных действий ЦРУ в регионе.

От этой кампании теперь трудно отмахнуться, поскольку герой фильма — офицер ЦРУ (его играет Джордж Клуни) — сам принимает активное участие в критике своего бывшего работодателя… Недовольство деятельностью ЦРУ подтолкнуло его написать автобиографичную книгу «Не вижу зла»… В интервью обозревателю «Новой», руководителю Agentura.Ru Андрею Солдатову, Бэр рассказывает о том, что сегодня происходит с американскими и российскими спецслужбами на Ближнем Востоке…

— Существует мнение, что российские спецслужбы традиционно сильны на Ближнем Востоке. До 2000 года всё руководство СВР имело опыт работы на Востоке — от Примакова до Трубникова. Вы работали в этом регионе, как вы оцениваете позиции российской разведки?

— Русские очень хороши в тех странах, которые их интересуют. Египет, Сирия, Ливан, Ирак. Но в странах, которые для них менее важны, как Саудовская Аравия, они работают хуже. Даже в Израиле. Вы должны иметь в виду, что русская разведка в принципе всегда была лучше, чем западная, потому что люди, которые служат в русской разведке, имеют более высокий уровень образования, чем их коллеги в Штатах. Если ты был умным в Советском Союзе, ты шёл в разведку, если ты умный в Штатах, ты идёшь в бизнес.

— Но сейчас ситуация изменилась. Последние 15 лет были не лучшими для наших спецслужб. Вы контактируете с действующими офицерами ЦРУ, что они думают по этому поводу?

— Очень многие офицеры нашей разведки ушли в бизнес и стали там успешны. Кто-то пошёл в частные службы безопасности, они работают на подобные американские компании, и всё, о чём они думают, это то, как делать деньги. И они не думают о России, а думают о деньгах…

— Раньше вы говорили, что у ЦРУ нет достаточного количества людей, говорящих по-арабски…

— Нет, конечно. А в Багдаде ситуация ухудшается тем, что 400 сотрудников резидентуры ЦРУ никогда не покидают «зелёную зону». Что они могут знать об Ираке? Ничего. Вы не можете сидеть в своих кампусах, смотреть телевизор и понимать такую страну, как Ирак.

— У ФСБ такие же проблемы. Во время захвата заложников в «Норд-Осте» в ФСБ не хватило людей, знающих чеченский язык, для оперативного перевода переговоров террористов. У нас это происходит из-за того, что спецслужбы не доверяют представителям этнических меньшинств. А у вас?