Y.М. И то же самое касательно выполнения долга ради самого долга?

О.М. Да. Ни один человек не выполняет долг ради самого долга; поступок должен удовлетворять СНАЧАЛА его дух. Он должен чувствовать себя лучше, ВЫПОЛНЯЯ его, чем если пренебрегая им. Иначе он его претворит в жизнь.

Y.М. А как случай с ЗАМКОМ БЕРКЛИ?

О.М. Это был славный долг, исполненный честь по чести. Будь добр, рассмотри его скрупулезно.

Y.М. Британский военный корабль был наполнен солдатами, их женами и детьми. Он столкнулся со скалой и начал идти ко дну. В шлюпках место было лишь для женщин и детей. Полковник собрал свою часть на палубе и произнес «Наш долг погибнуть, дабы они остались в живых». Не раздалось ни звука ропота или протеста. Лодки унесли женщин и детей прочь. Настал их смертный час, полковник и его приближенные заняли свои места, воины стояли с оружием на плечах, и как на параде, с барабанной дробью и развевающимися флагами, они пошли ко дну, жертва, принесенная во имя долга ради самого долга. Вы можете как-то по-другому на это взглянуть?

О.М. Да, это было возвышенно, и это было достойно. Было бы тебе по плечу остаться нам этом корабле с ними и пойти ко дну навстречу смерти, не поведя бровью, как сделали это они?

Y.М. Смог бы я? Нет, я не смог бы.

О.М. Думай. Представь себя на их месте, когда их судьба плеск за плеском поднималась им навстречу.

Y.М. Я могу себе это представить. Я могу прочувствовать весь ужас этого. Но я был бы не в состоянии это перенести, я бы не смог невозмутимо оставаться на месте. Я знаю это.

О.М. Почему?

Y.М. Как понять почему: я хорошо себя знаю, это было бы выше моих сил.

О.М. Но это было бы твоим долгом.

Y.М. Да, я в курсе, но я не смог бы.

О.М. Их было больше тысячи человек, но не один из них не моргнул глазом. Кто-то из них наверняка родился с твоим темпераментом; если они смогли выполнить долг ради самого долга, чем ты хуже них? Известно ли тебе, что, собери ты тысячу клерков и механиков вместе, поставь их на этой палубе и прикажи им умереть ради долга, известно ли тебе, что даже две дюжины из них не простоит в рядах до самого конца?

Y.М. Да, мне это известно.

О.М. Но ты можешь ВОСПИТАТЬ их, провести их через пару кампаний; они станут вояками; воинами, с воинской гордостью, с воинским самоуважением, с воинскими идеалами. И тогда им придется удовлетворять СВОЙ ВОИНСКИЙ ДУХ, а не дух клерков или механиков. Тогда они не смогли бы удовлетворить свой дух, оттолкнув долг солдата, разве не так?

Y.М. Так и есть.

О.М. Значит, они исполняют долг не ради самого долга, но для самих себя — в первую очередь. ДОЛГ был ТАКИМ ЖЕ категоричным, как и тогда, когда они были клерками, механиками, новобранцами, но они бы его не исполнили. Как клерки или механики они имели другие идеалы, другой дух, который следовало удовлетворять, и они удовлетворяли его. Им ПРИХОДИЛОСЬ; это закон. ВОСПИТАНИЕ сильнодействующе.

Обучение в сторону высоких, высших, и все более высших идеалов стоит мысли, усилий и прилежного старания любого человека.

Y.М. А человек, который идет на костер, чем исполняет долг вместо того, чтобы трусливо избежать его.

О.М. Это его натура и его обучение. Он должен удовлетворять свой дух, даже если он стоит ему жизни. Другой человек, пусть и такой же религиозный, но другого темперамента, не исполнит этого долга, хотя и признавая его долгом, и горюя, что он его не достоин: но ему приходится удовлетворять дух внутри него — ничего поделать он не может. Он не может исполнить этот долг ради самого долга, потому что это не удовлетворит его духа, а удовлетворение духа всегда стоит НА ПЕРВОМ МЕСТЕ. Оно предшествует остальным долгам.

Y.М. А священник с незапятнанными моральными принципами, который голосует за подлеца в органы управления, который состоит в его партии, и против честного человека из другой партии.

О.М. Он должен удовлетворять свой дух. У него нет никакой общественной морали или своих моральных принципов, если процветание его партии на кону. Он всегда будет следовать своей натуре и воспитанию.

Y.М. Вы продолжаете повторять это слово — воспитание. Под ним вы понимаете…

О.М. Изучение, обучение, наставления, проповеди? Это только часть этого — но не большая часть. Я имею ввиду ВСЕ внешние воздействия. Их не перечесть. От колыбели до могилы, пока человек бодрствует, он находится под постоянным воспитанием. В первом ряду его воспитателей стоит СООБЩЕСТВО. Это окружающая среда с людьми, влияющая на его разум и чувства, снабжающая его идеалами, ставящая его на ноги и поддерживающая его в пути. Если он отклоняется с этого пути, его начинают избегать люди, которых он больше всего любит и почитает, и чье одобрение ценит превыше всего. Он хамелеон: по закону своей природы он принимает цвет того места, в котором обитает. Оказываемые на него влияния формируют его предпочтения, его антипатии, его политические убеждения, его вкусы, его мораль и нравы, его религию. Никакие из этих вещей он сам не создает. Он ДУМАЕТ, что создает, но только из-за того, что не вник в суть дела. Встречал ли ты пресвитерианцев?